Почему стареет литература Эссе

СЕРГЕЙ  НОСОВ

ПОЧЕМУ СТАРЕЕТ ЛИТЕРАТУРА
ЭССЕ


    Ценители классической литературы очень любят говорить о бессмертных творениях литературы и искусства - мол время над ними не властно… и они вечны.
     Это конечно пустые слова.
      Слова, слова, слова… как говорил Гамлет Принц Датский. И больше ничего.
       Но почему же литература, даже большая литература, неизбежно стареет с течением исторического времени? Почему вечными даже и  великие творения литературы все таки не остаются?
       На поверхности лежит ответ, что меняются исторические эпохи и меняется с течением времени сам человек - у людей появляются другие ценности и интересы, они начинают жить в новых условиях, которые не существовали прежде и были потому совершенно неизвестны и непредставимы в прошлые эпохи.
        И то о чем писали писатели прошлого неизбежно оказывается в итоге уже архаикой, чем-то давно отжившим, что уже не волнует современного человека.
         Все это понятно.
        Но этим далеко не все сказано.         
           Например, большой поэт прошлого пишет о любви, создает замечательную проникновенную любовную лирику.
          Но через столетия (а нередко и намного раньше) эта лирика никого уже не волнует.
            В истории литературы этого поэта прошлого по традиции уважают по прежнему и щедро раздают дифирамбы его творениям, оговариваясь впрочем, что эта была вершина любовной лирики именно его давно прошедшей эпохи.
            Но большого числа читателей у любовной лирики этого поэта уже нет.
             Его стихи о любви уже не увлекают читателей, не волнуют их чувства,  производят на наших современников мертвящее или высокопарное впечатление и пр.   
           Почему?
           Любовь мужчины и женщины разве стала совершенно иная ныне? И сами люди разве стали совсем другими чем были?
           Но ведь это не так!
           И люди остались те же и половая любовь, со всеми ее взлетами и падениями, счастьем и несчастьем, осталась прежней.
           А стихи о любви поэтов прошлого потеряли свою жизненность…
           Ответ один - эти стихи, некогда казавшиеся безупречными шедеврами, были во многом неправдивы, надуманны и  искусственны.
           И это стало очевидно только с течением значительного отрезка исторического времени (длиной во многие десятилетия или даже столетия).
           Человек в ходе истории все больше познает себя. И при этом познает себя с разных, порой самых неожиданных сторон, о которых раньше сам не имел никакого представления.
             И человеку хочется видеть эту новую правду о себе в новых произведениях искусства. Его не удовлетворяет то, что было написано в прежние эпохи даже и несомненно большими талантами.
            Кроме того, от искусства и литературы всегда ждут нового и только нового.
            Не один большой художник слова не вправе повторять своих предшественников. Подражание в литературе «не срабатывает» никогда.
             Имена и произведения даже самых талантливых подражателей забываются в исторических масштабах очень быстро.
            Например, при появление «Одного дня Ивана Денисовича» Солженицына в одном из номеров тогдашнего «Нового Мира» в советской прессе сразу раздались восторженные голоса - «второй Лев Толстой появился!»
             Да не бывает и не может быть второго Льва Толстого, второго Достоевского, второго Пушкина и второго Блока.
               Они потому и великие художники что единственны и неповторимы.
                То есть написать подражание и Льву Толстого и Пушкину можно конечно. Для хорошо владеющего словом писателя это не составит даже и особого труда.
                Как есть же и живописцы-копиисты. Причем они создают порой и такие копии-шедевры, которые практически неотличимы от оригинала.
               Но все равно это - только копиисты, а не подлинные творцы в живописи.
               То же самое мы видим и в художественной литературе.
                Индивидуальность большого писателя и поэта всегда неповторима. И она зеркально отражается в его творчестве.
                Читая Толстого - мы реально видим самого Льва Толстого. Читая Достоевского - видим живого Достоевского. Читая Пушкина - видим духовный облик Пушкина именно таким каким он и был.
               «Второй» Лев Толстой в литературе - это уже духовная подделка. Он будет писать словами Толстого, он будет копировать взгляд Толстого на мир и его душу, его страсти и мечтания, душевные муки и разочарования.
                В лучшем случае такой автор станет хорошим актером в литературе. Но не более того.
                Литература должна быть духовно подлинной. Она непременно должна быть выстраданной. И подлинно великая литература - и поэзия и проза - основывается отнюдь не на каком-то вымысле, а на опыте живых чувств и переживаний автора, на опыте его проникновенного и одушевленного восприятия мира.
                Великая литература - это исповедь. А отнюдь не актерство и не розыгрыш как многим может ныне показаться.
                Исповедью было литературное творчество и для Петрарки, и для Шекспира, и для Свифта. А отнюдь не вымыслом и вовсе не игрой.
                Так было и так будет всегда.
                Можно установить несколько этапов старения выдающихся художественных произведений.
                Этап первый - они кажутся уникальными и неповторимыми.
                Этап второй - начинается повальное подражание им в литературе, которое тем больше обесценивает их уникальность, чем более успешным является.
                Взглянем в этом свете хотя бы на историю русской поэзии.
                После Пушкина и слишком рано погибшего Лермонтова начался период деградации русской поэзии. Это очевидно.
                Дело не только в том, что появились народнические псевдопоэты типа Некрасова, но и в том что пушкинскую традицию в поэзии
усердно развивали поэты второго ряда, без ярко выраженной собственной индивидуальности - Голенищев-Кутузов, Апухтин и им подобные.
                «Писать как Пушкин» стало к концу 19-го столетия просто пошло.
                Мы теперь уже не ощущаем этого потому что гений Пушкина в конечном счете побеждает и до сих пор истекшее историческое время.
                Но так было.
                И должны были появиться символисты и декаденты чтобы на рубеже 20-го века русская поэзия вновь ожила.
                О расцвете русской поэзии Серебряного века что в очередной раз говорить. Это было красивое время, но время - в преддверии катастроф.
                В советской же поэзии постепенно стал неумолимо  господствовать жесткий традиционализм.
                Причем присутствовало в советскую эпоху полное непонимание того, что истинная литература и поэзия должна непременно создавать что-то новое, что это и есть творчество - советская поэзия слепо стояла «на страже классики», повторяя и опошляя  «зады» классики постоянно.
                Создавать что-то действительно новое в поэзии было тогда просто запрещено.
                Да конечно прославившийся Вознесенский порой лепил какие-то «новаторства», пользуясь своей известностью и неприкосновенностью для цензуры (до определенного предела конечно).
                Но все это были по большому счету глупости и «детский сад».
                Новаторской поэзии с СССР никогда не было и быть не могло.
                Вместе с тем текущая советская поэзия - от Исаковского до Твардовского -   вяло впитывала в себя усредненные традиции русской классической поэзии, не внося в них практически ничего нового.
                Новым было только то, что советские поэты, сами страдая от образной и изобразительной бедности своей поэзии, полюбили «разговаривать стихами» - переводить свои стихи в «сердечный» разговор с читателем, очень простой и якобы очень искренний (а на самом деле конечно традиционно лживый).
                Этот прием полюбился Симонову-поэту, потом Твардовскому,  а затем и крикливому коммунисту-прогрессисту Евтушенко, которому тоже очень нравилось быть «сердечным» в лирических стихах.
                К концу советской эпохи этот сплав «сердечности» и пошлости превратился в нечто очень скучное и практически нечитаемое, псевдолирическое и псевдопатриотическое,  полное подражания поэзии прошлых эпох и в тоже время индивидуально беспомощное.
                Был тогда конечно и большой международный шум вокруг Бродского - еврейского поэта, писавшего первоначально свои стихи на русском языке, но имевшего мало общего с русской классической (да и с любой) русской  поэзией.
                Ленинградское партийное начальство советской эпохи устроило нелепый показательный судебный процесс против юноши Бродского. И благодаря стенограмме этого процесса, оказавшейся на Западе стараниями еврейских активистов, Бродский был всемирно прославлен раз и навсегда.
                Он сам наверняка такого «благословения Судьбы» не ожидал. Не был внутренне готов в роли Великого Поэта и Оракула высшей правды и потому вероятно запретил на десятилетия любое изучение своей жизни и личности, любые публикации о себе как человеке в прессе.
                Бродский создал поэзию еврейского скепсиса и расчета. Это было иногда эффектно. Но к русской поэзии это не имело никакого отношения.
                Характерно что сейчас все таки уже стало известно как негативно Бродский отзывался о России.
              И смешно читать, что на похоронах Бродского в Италии другой ненавидевший Россию деятель культуры, господин Барышников, переложил тонны цветов присланные пьяным Ельциным на могилу Бродского - на могилу соседскую.
              Потому как Бродский мол завещал - никаких цветов на моей могиле от России.
             Так вот цветы от России с могилы Бродского убрали «друзья - карьеристы».
            Но для поэзии Запада Бродский сам по себе  никто.
            Он значим для Запада только как обвинитель России, СССР и вообще всех  русских.
                В этом качестве  Бродский и был интересен и заработал на своей антирусской позиции Нобилевскую Премию.
               А создал Бродский на самом деле поэзию скепсиса, неверия ни во что на свете  и всеразъедающего сарказма и цинизма, которая русской поэтической традиции совершенно чужда.
               Бродский писал злые и хлесткие скептические стихи, в которых ядовито высмеивал все окружающее. Но стремился вместе с тем быть в привилигированном положении в этом окружающем его мире со всем типично еврейским тщеславием и карьерным максимализмом.
                Несомненно, что в будущем культуры останется америкамнский поэт еврейского происхождения Иосиф Бродский, но такого большого русского поэта просто не будет.
                Ну а после Бродского и после крушения советской власти в начале 1990-х годов в русской поэзии установился гибельный и жалкий разброд.
                Нет уже господствующих течений в нашей поэзии, нет значимых новых веяний в русской поэзии.
              Единственное по настоящему новое веяние пришедшее к нам вместе с развитием Интернета - повальное графоманство.
              Стихоплетов теперь десятки и сотни тысяч, может быть уже и миллионы. Все они размещают ту бездарную чушь которую сочиняют на множестве нынешних сайтов поэзии - теперь в России около ста сайтов поэзии уже!
              И всюду  царят на этих сайтах графоманы и стихоплеты, славящие друг друга и наслаждающиеся своим «участием в русской литературе».
                Как же - все они теперь в Союзах Писателей.
                Ныне уже больше 50-ти союзов каких-то «писателей» в России. Всюду надо конечно платить взносы хозяину Союза, но зато - ты «писатель», а не кто-нибудь…
                И какие серьезные  литературные направления могут быть в этом графоманском болоте…. Никаких конечно!
                Поэзия загнивает. Она превращается в развлечение обывателей и в полную чепуху.
                Но если бы русская поэзия все таки достойно развивалась после 1917-го  года… Что тогда?
                Несомненно русская поэзия ХХ-го века развивалась бы тогда в русле всей европейской поэзии и постепенно пришла бы к отказу от рифмы как и французская поэзия, английская поэзия, американская поэзия… И так далее.
                Со времен Пушкина русская поэзия была - и европейской поэзией одновременно.
                Духовое уродство большевиков и советской власти как таковой
привело к нелепому и чисто идеологически (как же - идеалы коммунизма) мотивированному отказу от несомненного общеевропейского «вектора» в развитии русской поэзии.
                И русская поэзия заблудилась и окончательно «одичала».
                Теперь это поэзия «страны графоманов» и поэзия дикарей, которые пытаются все говорить в рифму как малые дети по команде воспитательницы в детском саду.
                «Слово о полку Игореве» с которого началась выдающаяся русская поэзия, создавалось без рифмы.
                Музыкальность «Слова…» - особая тема.
                Музыкальное звучание стиха может быть создано и без помощи рифмы - в художественном слове неисчислимые возможности проявить музыкальность и  изобразительное начало в творчестве.
                Но мы живем в темную эпоху для литературы.
                Шедевры в современной поэзии, даже если они и есть, никем не замечены и не оценены.
                Повальное стихоплетство как злокачественная опухоль охватывает всю страну.
                И чем глупее сочиняют - тем лучше. Тем больше радости у обывателей!
                Мы все писатели, мы все поэты.
                Да только вот на сцену не выходим пока еще в качестве выдающихся балетных артистов… Но все впереди.
                Еще выйдем и на сцену. И станцуем вместе с нашими бабушками и дедушками, полицейскими и работниками сумасшедшего дома, врачами и членами «Единой России» бессмертный вальс.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1961-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии
 В настоящее время является автором более 1000 журнальных публикаций в России и за границей. 
Печатался в  журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «ЛИТЕРА НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД), «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019), «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ) и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 25-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге