Альт

Что же, всегда тяжелее вернуться, чем,
Поверьте на слово, заново начать.
Одна из самых заезженных дилемм,
Как громко, на людях, внутрь себя - молчать,

Повествуя о прошлом, на все лады.
О детстве в степи, закатах тюльпанов,
Хоть-глаз-коли-небе со следом звезды,
О маленьком городке, что подтянут,

Как выслужившийся солдат. О мире, -
Мирке, что выковал меня калёным,
С избыточной прочностью звеном. Шире,
Шире взгляд - вдаль, поверх домов - просторы,

Словно вогнутый горизонт без края.
Знаешь, глаза привыкают, меняют
Фокус, меняют привычный для стаи
Прищур. Что ж, скажу, злоупотребляя:

Каждый сын мегаполиса - сирота,
Крещёный гулом метрошных веток,
Чужой среди таких же чужих. И, да -
Город рихтует под единый слепок.

В каждом обезличенном (лице), в конце
В старце или юнце - брезжит начало:
Персонализированный акцент,
То, чем Творение себя венчает.

Знаешь, я свыкся с городским собой,
(По будильнику научился - с первым),
Карьерной чехардой, латте с суетой…
Нет-нет, здесь речь не про визионерство,

Я веду к тому, что долетев в горизонталь,
Ночами, во сне, я возвращаюсь в закаты,
Будто в тишине слышен колкий звёздный альт…

Велкам ту Сити,
ребёнок восьмидесятых.