Сяду я на лавочку

   Сяду я на лавочку, леденец за щёку,
На колени палочку, свистну на сороку.
Годики горбатые, голова плешивая,
Рубашонка мятая, рожа сиротливая.
Ноги греют валенки, задницу подушка,
А душонку старенькую водочки чекушка.
Кот пушистый рядышком. Сладко так лопочет!
Моя ведьма-бабушка глаз змеиный точит.
В правой Божья чарочка, в левой сигаретка.
Две вороны - парочка... прямо на газетку.
Три глотка во здравие. Нет на то запретов.
Наше православие одобряет это.
Пусть ворчит старуха. Нас Господь рассудит.
Пусть звенит под ухом. А я что - не люди?!
"Ну, чего, Кощеюшка, хрюкнул уже малость"?
"Что ты, Пелагеюшка? Тебе показалось".
Зрячая - злодейка. В морду может сунуть.
В горло за копейку. Придушить - раз плюнуть.
На метле летает к чёрту на прокачку,
Но пока не знает - где моя заначка.
Эх, куда вы, годы? Нет ответа - тихо.
Крепкой был породы. Пятаки гнул лихо.
Лбом крушил заборы, водку пил из кружки,
А сейчас под гору задницей в подушку.
Зубы уже падают. Знай - чихаю в лужу.
Ничего не радует. Как бобёр простуженный.
В платьицах коротких девушки-шалуньи.
Стал я тихим, кротким. Есть своя колдунья.