А. Теннисон. II

(из поэмы 'In Memoriam A.H.H.')         
    
Ты, престарелый Тис большой,
     Склонился над плитой могильной,
     Обвил под нею кости сильно
Корнями, а главу – корой.
    
Вновь будет цвесть прекрасный сад,
     А стая – к первенцу готова; 
     В твоей тени, однако, снова 
Часы о смерти возвестят.
    
Не для тебя тепло, расцвет,
     С которыми и шторм приветней:
     Ведь в сумрак твой тысячелетний
Не проникает яркий свет.
    
Взирая на тебя, о Тис,
     На эту твердь, я, онемелый,
     Как будто выхожу из тела,
Чтоб ныне здесь с тобой срастись.
    
                II

Old Yew, which graspest at the stones
     That name the under-lying dead,
     Thy fibres net the dreamless head,
Thy roots are wrapt about the bones.
 
The seasons bring the flower again,
     And bring the firstling to the flock;
     And in the dusk of thee, the clock
Beats out the little lives of men.

O, not for thee the glow, the bloom,
     Who changest not in any gale,
     Nor branding summer suns avail
To touch thy thousand years of gloom:

And gazing on thee, sullen tree,
     Sick for thy stubborn hardihood,
     I seem to fail from out my blood
And grow incorporate into thee.