Воздвигли рукотворный

Памятник погибшим от тоски,
От любви, метиловой отравы.
Пластики, пуш - апа на соски -
Ах, как это трогательно, право.

Памятник - не пешим налегке,
В нем живет мистическая тайна.
Не мужик, как в фильме, в пиджаке,
И не пункт ландшафтного дизайна.

Называй ее не Люцифер,
Лошадь Александра, Буцефала.
Прапорщик - еще не офицер,
Это - как полотнище без фала.

Ваших запечатанных в металл
Суровье бровей и глаз колодцы,
Не откроют вечности портал,
И не видят подлинного солнца.

Но на бронзу нечего пенять -
Мало в ней живого реализма.
Только как их смеют осквернять,
В бывших странах пост - социализма.

Никогда не будет смерть права,
И полны обманчивых идиллий,
В песне Расторгуева слова:
"- Видишь, мама, мы же победили."

Нет,еще не кончилась война,
Раз лежат безвестные останки,
Раз в афганских " Адиках" она,
Ждет призывника на полустанке.

Для кого же, если не для нас,
Спирт стоит у прапора в каптерке?
А ведь заведутся и сейчас,
Наши, е комбат, тридцатьчетверки.

Младший мой братишка, Алексей.
Не цвести изрубленному саду.
Сколько новых зерен в нем не сей,
Не придут, попавшие в засаду.

Под Бамутом, в свой последний раз,
Гибельным охваченный угаром,
Пал на землю, выполнив приказ,
А второй, старшой - под Кандагаром.

Снова оголтелая толпа,
Скачет в параноидальной прыти.
Гнется, как подпорка для столба,
Наше отрицание событий.

Разве это важно, мужики,
У кого из нас какая шишка?
Вон,с гвоздем поднялся в вожаки
Деревянный парень Буратишка.

Может, этот мир не так уж плох.
Может, он не вытяжка из хрена.
Но никто не сможет, даже бог,
В человека превратить полено.