Николай угодник

Светлой памяти Рублёвой
Екатерины Петровны

История с войны пришла.
Случилось всё перед Покровом.
В селе прабабушка жила,
Муж дал фамилию Рублёва.
Прифронтовой Задонск, война,
И было Тюнинино их домом.
Держала раненых она,
Село раскинулось над Доном.
Фашист подкинул много бед,
Он где-то там за горизонтом.
Изба её как лазарет,
Отдай всё раненым и фронту.
И кушать нечего в семье,
Лишь тюря на столе к обеду.
Малютки плачут на скамье,
Хотят поесть, еды же нету.
Ну, что поделаешь, война,
Ведь никому на ней не легче.
Семья Петровны же полна,
В ней три девчонки – мал, мал, меньше.
Большое горе у людей,
И, хоть от голода шатало,
Рублёва, мать троих детей,
В тот день в берёзках лыко драла.
Позёмка жалит злей и злей,
Зима уже во всю дышала...
Вдруг -  яркий свет среди ветвей,
В берёзках будто солнце встало.
Подумала: - Шалит с огнём
Какой-то, видно, шкодник! -
Но видит  нимб, улыбку в нём.
- Да, это - Николай угодник!  -
- Иди в Задонск! –  Наказ он дал.
Пошёл снежок, как цвет с акаций.
Святой Петровне предсказал
О выигрыше облигаций.
Ступить не смеет и шажок,
В лицо берёзок ветви лезли.
По-прежнему кружил снежок.
Свеченье и Святой исчезли.
А детвора уж заждалась,
Манютка, Клавушка и Вера…
Екатерина подалась,
Чтоб облигации проверить,
Как утро только занялось,
Хотя была и нездорова.
Петровна шла не на «авось»,
А с верой в сказанное слово.
Святой подарок преподнёс,
Стал выигрыш большой подмогой.
Всё, что сказал он, то сбылось,
И денег получила много.
Она прилавки подмела.
В сельмаге, будто всё как сплыло.
На эти деньги набрала
Муку, крупу и всё что было.
И ей не верилось самой,
От голода укрыты дети.
С подводой въехала домой,
В своих руках держа конфеты.
Окрест по сёлам прошла весть
О той удаче Катерины.
И, хоть глазами что-то съесть,
Народ шёл к ней, как на смотрины,
Ведь голод был, как в горле кость.
Что, будет завтра не гадали.
Людей носили на погост,
Когда те тихо умирали.
Однажды, как-то уже в ночь
Пришли в дом беженки-монашки.
Просили им с едой помочь,
Совсем от голода им - тяжко,
Не просто так еду берут,
Взамен оставили икону.
Сказали, что за ней придут,
Ведь та в скиту у них исконно.
Тогда и выкупят её,
Но те монашки не вернулись.
В таком желании своём,
Они, увы, но обманулись.
После войны - жизнь подобрей,
Разбит враг, хоть был вероломен...
Потом с одной из дочерей.
Икона поселилась в доме.
Среди сынов  дочь больше любят.
Мать Вера, когда «Горько!» крик,
Единственной дочурке Любе
На свадьбе подарила лик.
Кто в это верит и не верит,
Но пролетают быстро дни.
Теперь икона у Андрея,
Реликвия его родни…