Морская Баллада

В Греческой мифологии Посейдон был богом морей и океанов. У него был сын Нелей, что в переводе означает «безжалостный». Историки считают, что Нелей становился безжалостным на пирах и гости говорили: «Ему больше не лей» - отсюда имя…

Но также, по совершенно неподтверждённой, но абсолютно неоспоримо правдивой версии, у Посейдона был другой сын, Никетас, что означает «победитель». Его истории и посвящена эта баллада.

Любые совпадения между нереально реальными героями баллады и физическими, духовными или какими бы то ни было лицами – нечаянная случайность. Восприятие данной схожести является исключительно и безоговорочно литературной ответственностью читателя или слушателя, и автор, следовательно, несёт полную безответственность за любые положительные побочные эффекты от прочтения баллады.

                МОРСКАЯ БАЛЛАДА

Русалки и нимфы, миры под волн;ми – среди Средиземного моря,
Царит и пирует седой Посейдон, не зная ни страха, ни горя…

Дворцы из кораллов и мраморных залов на дне Царицы морей,
А царь океанов то трезвый, то пьяный всё думает, кто же милей:

Русалки из Греции или из Персии, может – экзотика севера?
Его ублажают вином и коржами, ночными чудо-беседами.

И все веселятся почти что этично под синим морем античным,
Немного лирично, в меру прилично, и всё ж – легендарно-эпично.

Только один не знает покоя, не рад пировать да гулять,
Он быстрый. Красивый. Высокий и сильный. Богам, атлантам под стать.

Русалки вздыхают по юному богу – сыну царя морей,
Но юноше скучным дворец и убогим кажется, и милей –

Лечить кручину морскою пучиной: скользить под волной, на волне,
Нырять с дельфинами морскими долинами, мечтать о чём-то на дне.

И вот объявляет Отцу-Посейдону: «Прощай, мой отец, я в полёт:
В далёкое время – посеять семя любви к нашим волнам солёным,

Мне тесно и пресно в дворцах и покоях и нет покоя пока
Дельфином и кролем, и силой воли не пересёк века.

Там птицы и кони железные будут; ракеты, что мчат в небесах;
Там люди, увы, простоту позабудут и правду – что в хвойных лесах,

Озёрах и реках, морях и долинах. Прощайте, гости, отец!
Простите красавицы-чудо-русалочки, не время мне под венец!».

Под охи и вздохи нырнул без оглядки из зала залпом в волну
И плыл дельфином, ракетой-кометой, лелея мечту одну:

Чтоб люди оставили в сердце волненья, волной заменив другой,
И чтобы любили не адское зелье, а Землю, и море, и горы,

И хмель от ;гненной заменили воды – водою живой,
Так размышлял бесстрашный пловец, танцуя с вольной волной…

Плыл он, скользя, и скользил, плывя – под пенье ветров и сирены
Летел по волнам, по звёздным ночам, пловец и будущий тренер.

Рождался в ночи ракетный зачин, дельфины смеялись и ветер,
В какой-то из дней стал берег видней, близились тучи и вечер.

Он вышел из вод – сознанье плывёт от тысячи лет, километров,
Но сердце стучит, и замысел чист, на небе – Созвездье Ракеты.

«Ты кто, человек? Какой нынче век?» – спросил у мужчины устало.
«Прости, где ты был и долго ли плыл?! Рыбак? Значит, судна не стало?

Век двадцать один, а ты, господин, скажи мне, ты чёрт или дьявол?»
Ответил моряк, часовня – рядом, тут что-то нечисто явно…

«Ни дьявол, ни чёрт, ни картограф-учёный, я – просто сын Посейдона,
Три тысячи лет во мрак и в свет я плыл, и немного сонный».

Крестился моряк: «Наверное, зря сегодня пошёл на прогулку…»
И всё же сказал: «Скоро гроза. Пойдём уж» – и подал руку.

«Я – Александр!» Будто внезапно разрезали молнии небо,
Посыпались звёзды на мили и вёрсты. «Голодный. Нектара и хлеба!» –

Молвил пловец, и молнии свет осветил его образ дивный,
Блеск сердца и глаз. «Я – Никетас. На греческом – победитель».

«Будем дружить. Наверное, ты джин. Нектара богов вот нету.
Из персиков есть. Но лучше поесть. Чтоб не уйти со света».

«Не бойся, я жив. Прости, что не джин. Теперь я пловец и тренер.
Тебе бы, мой друг, по морю да круг. Назначим на завтра время!»

«Да что ты, я – нет! Любитель котлет, омлетов, а плавать – не очень».
«Восемь утра. Теперь мне пора на отдых. И доброй ночи!».

История шла. Школа росла. Но то ли ещё ведь будет.
Гребок за гребком, за выдохом – вдох: вновь оживали люди.

Очнулись моря, теперь ведь не зря они волновались волнами,
«Смотри, Никетас опять среди нас и снова плавает с нами» –

Русалочки плыли и их улыбки играли на лицах красавиц,
И спорили снова кто же женою будет единственной самой.

Но шёл юный бог, а может быть плыл, а может даже летел
К давней идее – любя своё дело – к звёздной ракетной мечте.

Выберет нимфу, русалку, богиню? Девушку? – Дело его,
Вот только на небе – такого же не было! – ракеты на весь небосвод.

Такая случилась легенда ли, правда, выдумка или быль,
Но, главное, тренер подумал о главном, плавание – не забыть.

Играют улыбки на волнах, на небе – Созвездие ракет в ночи,
Родиться решил юный бог снова: из дальних времён, из пучин.

Летят в вышине и кометы и звёзды, а в море – дельфины и мы,
А также медузы, русалки, касатки и даже, бывает, сомы.

Легенда родилась, легенда творилась после тысячи вёрст…
Рыдали русалки: «Ну что вы, красавицы?»
“Может быть, ревность?” - задумался тренер –

«Умеете кролем? Русалочки вроде. Да ладно! – Помеха – хвост?
Что за капризы, за детская шалость? Если кому-то и буй не мешает…

Я знаю немало: чтоб вас не поймали во время морских дорог
В снасти и сети, нужно – как ветер…
Кроль – ваш пароль остаться на воле!
Нет, милые девы, это не дело –
Марш ко мне на урок!»