Двое

И в легкости стада одеты,
И пашни полные зерна,
И зеркала, как трафареты,
Сжигают все пришедшее дотла.

И суетность златого Мира,
И реки полные гумна,
И мифы, словно нежность эликсира,
Нам излагают сказки до темна.

И бубен, словно звон бокалов,
И сон, крадущий до утра,
И не слышны Вселенных стоны,
И это-вечности игра.

Проснется демон мировых иллюзий,
И боль, гребущая, как истукан,
И в мире не останется соблазнов,
Лишь ширь свободы на века.

И станет в Мире больше или меньше,
Решит созвездия закон,
А жизнь становится все меньше, мельче,
И судьбы заменяет протокол.

И будут новые подвижки,
В седом краю пустых могил,
И сложится в одну картину песня книжки,
И хлебом насладится Насреддин.

И что бы шум дождя нам не пророчил,
Но выход к Истине всегда один,
Отца, земной заменит отчим,
Как Бог небесный триедин.

И будут новые поблажки,
И слезы потекут рекой,
И снимешь ты с души своей подвязки,
Израненной и праведной рукой.
И век изменится, как Серафим,
Как Бог заблудших-побратим.

И будут трепета воспоминанья,
И мрачность суетного Бытия,
И будут новые признанья,
И станешь ты совсем моя.

И в Новый шепот погрузишься,
И станут призрачны мечты,
Но снова ты ко мне вернешься,
В суровом Мире обретемся только трое,
Очень вскоре:
Любовь смятения, Я и Ты