Любимая! Любимая! Любимая!

Фланелевой мягкости нужных объятий
и троганий гривы из сливочных струн,
и чувств всепокоя и страстных занятий,
свиданий под грозами, красками лун

и двух рюкзаков, что повисли заплечно,
валяний на белом диване вдвоём,
щекоток продольных, порой поперечных,
кофейных стихов поутру, перед сном

и ужинов чайно-конфетных и нежных,
и писем с утра, в ожидательном дне,
и слушаний ветра, дождя, бури снежной,
душевных встречаний в жилой полутьме,

творожных гостинцев, нарезок салатов,
святых обнимашек, лечебных таких,
вещаний про космос, отсутствие ада,
дебатов про смысл и вечность, и миг,

купаний под душем и голых деяний,
и веловояжей меж лиственных чащ,
и кухонных тем и на мне восседаний,
улыбок, подъёмов пешком на этаж,

общений по духу, без алчности, маски,
прогулок меж парков, людей, этажей,
а главное, что поцелуев и ласки,
и много чего, жаль, не будет уже...



Просвириной Маше