Под гул шоссе проснуться...

Под гул шоссе проснуться в шесть часов,
заложенного Анненского кликнуть
из недр бытия и тут же влипнуть
осой в гречишный мёд горчащих строк.
Войти в лиловый сумрак его снов...
Его словесных мук отпить глоток.
Не отступить, не задрожать, не сникнуть.

Поймать в ладонь сиротствующий звук
его прощаний, тех бессилий честных -
перечить времени и судорог словесных -
распаду молча противостоять...
И, да минует впредь тебя испуг
тщеты. Метнуться в страхе вспять
возможно лишь затем, чтоб вновь воскреснуть -

таков итог. Пред виноградных лоз
сплетеньем стать и ублажить суставы
вращеньем, растяженьем,- тем составом,
что омолаживает разом кровь и плоть...
А ты есть -  практикующий даос -
энергией клубящийся ломоть,
спешащей вверх с заставы до заставы

чрез позвоночник. Путь ещё далёк:
намеренье, веденье, вдох и выдох...
Когда есть вход, то должен быть и выход.
Ещё не разделились ян и инь.
И руки вновь бросаешь ты в полёт,
как Чжан Саньфэн, а может Люй Дунбинь...
На твой повёлся я, Китай, и шарм и вывих.

И вот - хожу-брожу, не человек,
а симбиоз шеньлуна с мною бывшим...
Меж небом и землёй пока провисший
никчёмный, ниочёмный проводник.
Пловец в акульей бухте, руки в верх
лениво тянущий, когда бы не плавник,
на горизонте медленно возникший.

Так день проходит, лёгок ли, тяжёл,
в однообразье муторном и скучном,
в круженье бед и дружб, заботе вьючной...
Лишь предстоянье белому листу
мы упустили - медленный ожог
по адски раскалённому песку
пустыни стоп босЫх. Лишь предстоянье... Чем ты жив и мучим.