Тридцать лет спустя. Август 1991 года. 6 часть

ПОСЛЕ «ПУТЧА»

В ночь с 21 на 22 августа 1991 года в Москву вернулся Президент СССР, генеральный секретарь ЦК КПСС М.Горбачёв. В аэропорту Внуково-2 Горбачёва преданно встречали министр иностранных дел СССР А.Бессмертных, секретарь ЦК КПСС В.Медведев и другие чиновники, получившие затем презрительное прозвище «Рафики Нишановичи» (по имени-отчеству Р.Н.Нишанова, председателя Совета Национальностей Верховного Совета СССР). Горбачёв был одет совсем не официально - в светлых брюках и светлой куртке. По ТВ показали кадры, как члены семьи Горбачёвых спускались по трапу самолёта: Раиса Максимовна вела внучку Ксению, закутанную в плед. В аэропорту Горбачёв произнёс небольшую речь на камеру, при этом его язык заметно заплетался. В числе прочего он заявил следующее: «Общество должно знать, весь мир должен знать, что тут затевалось и что хотели сделать со мной». Позднее выяснилось, что победители отмечали разгром «хунты» коньяком (что вполне логично).

Накануне, 21 августа, когда выяснилось, что «путч» ГКЧП провалился, многие чиновники стали делать вид, что они тоже боролись против «хунты» или, как минимум, не выполняли приказания «преступной группы авантюристов».

Вечером 21 августа на пресс-конференции в Минкультуры СССР Николай Губенко заявил о том, что 20 августа он подал председателю ВС СССР А. Лукьянову прошение об отставке.

21 августа в гостинице «Октябрьская» прошла пресс-конференция, которую устраивали секретари ЦК КПСС: А. Дзасохов, В. Калашников, П. Лучинский и заведующий идеологическим отделом ЦК А. Дегтярев.
В заявлении, которое сделал A. Дзасохов, сказано, что Секретариат ЦК КПСС вынужден давать оценку уже свершившимся событиям. О самом перевороте руководители КПСС узнали из средств массовой информации. Оценки произошедшим событиям Дзасохов высказывал крайне осторожно. По его мнению, все точки над i расставит Пленум ЦК во главе с генеральным секретарем, который соберется в ближайшее время. Однако Секретариат ЦК КПСС считает недопустимым использовать чрезвычайные полномочия для установления тоталитарного режима. Дзасохов указал также на неконституционный характер действий ГКЧП, особенно осудил введение танков и войск в отдельные районы.
Более откровенно и резко высказался  новый  секретарь ЦК B. Калашников. По его мнению, ГКЧП – не хунта, а его члены совершили грубую ошибку, за которую придется отвечать. Мотивировал свое заявление он тем, что в руках ГКЧП находилось огромное количество вооружений, но комитет все-таки не пустил их в дело, массовых кровопролитий не произошло. Долгое молчание ЦК в данной ситуации Калашников объяснил тем, что коллегиальному органу трудно было реагировать на столь неоднозначные события. Общий вывод из заявлений Секретариата: руководители партии выступают за нормализацию обстановки конституционным путем, требуют созыва сессии Верховного Совета СССР, а возможно – и съезда народных депутатов.

Министр природопользования и охраны окружающей среды СССР Н.Н. Воронцов и министр химической и нефтеперерабатывающей промышленности СССР С.Н. Хаджиев написали следующее заявление:

«Мы – министры СССР, назначенные на свои посты с одобрения Верховного Совета СССР Президентом СССР М.С. Горбачевым, остаемся верными законному Президенту СССР. Мы не считаем возможным подчиняться каким-либо органам, не существующим в Конституции СССР, и в связи с этим считаем создание ГКЧП незаконным.
В сложившейся ситуации и в соответствии с п. 1 Указа № 61 от 19.08.1991 г. Президента РСФСР до созыва внеочередного Съезда народных депутатов СССР переходим в непосредственное подчинение Президента РСФСР.
Мы продолжаем осуществлять свои функции, призываем народ к спокойствию, а своих коллег – членов Правительства СССР последовать нашему примеру и выступить в защиту законной власти против участников путча».

Министр обороны РСФСР К.Кобец, окруженный в фойе Белого Дома журналистами, заявил буквально следующее: что он будет полностью уверен в победе над хунтой только тогда, «когда лично будет командовать караулом, расстреливающим эту сволочь». Кстати, как добавил он же, это было единственным условием, которое он поставил перед Ельциным, когда согласился взять на себя охрану Белого Дома».

В ночь на 22 августа у Белого Дома состоялся концерт, получивший название «Рок на баррикадах». Перед «защитниками» парламента выступали: «Машина времени», «Алиса», «Круиз», «Шах», «Коррозия Металла», «Монгол Шуудан», «Черный обелиск» и «Э.С.Т.». Небольшую речь произнёс знаменитый Хирург (Александр Залдастанов). Он сказал следующее:

«- Братва! Сегодня для нас, в общем, счастливый день. Я так понял, что мы убрали хунту. И все вместе, каждый внёс свою лепту в это дело. И то, что сейчас мы имеем возможность выступать, мы обязаны все друг другу. И я счастлив, братва, за то, что мы отстояли нашу свободу. Ништяк!».

После провала «путча» руководство Верховного Совета СССР вдруг «проснулось» и начало активно действовать. 22 августа в Кремле под руководством Председателей Палат Верховного Совета СССР И.Д. Лаптева и Р.Н. Нишанова было продолжено заседание Президиума Верховного Совета СССР. После всестороннего и принципиального обмена мнениями по вопросам, связанным с попыткой государственного переворота, предпринятого группой лиц, было признано необходимым включить в повестку дня предстоящей внеочередной сессии Верховного Совета СССР следующие вопросы:
1. Доклад Президента СССР М. С. Горбачева о ситуации, возникшей в стране в связи с попыткой государственного переворота.
2. О созыве внеочередного Съезда народных депутатов СССР.
3. Об оценке роли руководства Верховного Совета СССР, государственных органов СССР в событиях 18 августа 1991 года и в последующие дни.
4. О перечне первоочередных мер и законодательных актов, которые бы исключили возможность повторения событий, подобных тем, что имели место 18–21 августа 1991 года.
5. Об изменениях в составе правительства СССР и других государственных органов.
Президиум, рассмотрев представление Генерального прокурора СССР, дал согласие на привлечение к уголовной ответственности и арест за участие в заговоре с целью захвата власти народных депутатов СССР О.Д. Бакланова, В.И. Болдина, В.И. Варенникова, В.А. Стародубцева, О.С. Шенина.

Президент РСФСР Б.Ельцин обратился к народу:

«Дорогие соотечественники!
Несколько дней назад я обратился к вам, ко всем гражданам России, с призывом дать отпор реакционной кучке высокопоставленных путчистов, воспрепятствовать их стремлению задушить демократические процессы в стране, не допустить возможности ввергнуть многострадальный народ в хаос гражданской войны.
В сложившейся драматической, а подчас и критической ситуации преступному заговору была противопоставлена сила – сила народа, сбросившего с себя оковы 70-летнего рабства. Именно благодаря поддержке всех слоев населения, особенно молодежи, патриотически настроенных воинов Советской Армии, работников МВД РСФСР, решительные действия руководства Российской Федерации обрели подлинную силу и обеспечили победу над политическими авантюристами, которые будут преданы суду. В настоящее время созданы условия и появилась возможность стабилизировать политическую обстановку в стране, укрепить российскую государственность. Антиконституционные акты пресловутого «советского руководства» признаны недействительными, вновь восторжествовал закон.
Выражаю искреннюю признательность трудовым коллективам, военнослужащим, всем гражданам РСФСР за оказанную поддержку, солидарность в столь трудный для государства российского час.
Выражаю уверенность, что именно этот час станет началом долгожданной консолидации общества на пути движения к прогрессу».

По ЦТ выступил недавний «пленник» кровавой «хунты» Михаил Горбачёв:

«Дорогие сограждане. Я выступаю сейчас перед вами уже в тот момент, когда могу с полным основанием сказать – государственный переворот провалился. Заговорщики просчитались. Они недооценили главного - то, что народ за эти, пусть очень трудные, годы стал другим. Он вдохнул воздух свободы, и уже никому этого у него не отпить. Взрыв народного негодования вызвали государственные преступники, посягнувшие на демократию, попытавшиеся восстановить тоталитарный режим. Они попытались осуществить самое страшное – направить армию против народа. Но и это у них не прошло. Многие командиры, офицеры, большинство солдат, целые части и соединения отказались верными присяге, встали рядом с отважными защитниками демократии.
Когда 18 августа четверо заговорщиков явились ко мне в Крым и предъявили ультиматум – либо отречься от поста, либо передать добровольно им свои полномочия, либо подписать указ о чрезвычайном положении, я им тогда сказал – вы авантюристы и преступники, вы погубите себя и нанесете страшный вред народу, у вас все равно ничего не выйдет. Не тот стал народ, чтобы смириться с вашей диктатурой, с потерей всего, что завоевано в эти годы.
Одумайтесь, дело кончится гражданской войной, большой кровью, вы ответите за это. Я отверг все их притязания. Тогда они обложили войсками дом, где я был на отдыхе, причем и с моря, и с суши, устроили психическое давление, следили за каждым шагом, наглухо изолировали от внешнего мира.
Очевидно, задача была такова – сломать Президента психологически.
Я это особенно понял тогда, когда мне стало известно содержание пресс-конференции этого, так называемого Государственного комитета по чрезвычайному положению. Когда они объявили, что я не способен выполнять функции Президента, более того, они пообещали в ближайшее время представить на этот счет медицинское заключение.
Значит, задача исходила из того, если факты не соответствуют их заявлениям, то есть состояние Президента является другим, то надо его любыми способами довести до такого состояния, чтобы он действительно был сломлен физически и психически. 72 часа я не знал, что происходит в стране. Заговор сорван, авантюристы арестованы и понесут суровое наказание. Но кровь была пролита. Пали жертвой защитники свободы. Я приношу глубочайшие мои соболезнования их семьям, родным и близким, их друзьям и коллегам. Их имена должны быть запечатлены на памятных досках в местах их гибели.
Большое значение в срыве заговора имела принципиальная позиция президентов и парламентов большинства республик, областей России, местных Советов. Они сумели твердо встать на защиту законности и своих суверенных прав.
Я уже говорил с руководителями республик о дальнейших планах действий, и, по-видимому, в ближайшее время будет назначена новая дата подписания Договора. После этого последует принятие новой союзной Конституции, нового избирательного закона, выборы союзного парламента и президента. Надо провести эту работу в установленные сроки, не затягивая, поскольку затяжка переходного периода, как видим, опасна для демократических преобразований.
Сейчас первостепенная задача – вывести страну из шока. Было бы неоправданно считать, что вся опасность позади. В этой связи сейчас более всего необходима ответственная позиция всех политических сил, стоящих на принципах демократии. Все мы, кто сокрушил этот заговор, кто стал стеной на пути этих преступных замыслов, должны ни в коей мере не следовать тем методам, к которым они прибегали – заговорщики. Мы должны строго руководствоваться Конституцией и Законом и действовать согласованно и ответственно. События этих дней показали, что общество уже вышло на новую ступень развития. Что возврата назад не будет, как бы этого ни хотелось реакционным силам, что мы в принципе выбрали правильное направление развития страны».
 
Состоялась пресс-конференция Горбачёва, на которой он произнёс ставшую впоследствии знаменитой фразу: «Нас уже закалила ситуация, мы знаем, кто есть ху на самом деле». Словосочетание «кто есть ху» ушло в народ.
На пресс-конференции Горбачёв сожалел о судьбе социализма и о том, что уходят силы, которые должны были внести свой вклад в обновление партии, и что сам он до конца будет бороться за её обновление, оставаясь приверженцем социалистической идеи.

Пресса практически в один голос уверяла читателей, что Горбачёв вернулся в другую страну, но ещё не понял этого. Горбачёва призывают как можно скорее решить вопрос со своей партией – КПСС, которая ничего не сделала для противостояния «путчистам». Вот, что по этому поводу пишут «Известия»:

«Вчера, сразу после пресс-конференции, группа членов ЦК передала в аппарат Генерального секретаря письмо, содержащее минимальные неотложные предложения. Суть: срочно собрать Пленум ЦК для того, чтобы Центральный Комитет в полном составе сложил с себя полномочия. Дать поручения о подготовке съезда, задача которого – идейное и организационное самоопределение партии. Она должна быть прежде всего политической партией, одной из ряда других. Она будет, конечно, партией, которая руководствуется идеей социализма, хотя надо будет еще уточнить, как мы эту идею понимаем. А все остальное решат сами коммунисты. Надо только дать им такую возможность. Для этого нужно снять с них груз ответственности за то, что от рядовых членов партии мало зависело: за действия или бездействие руководителей. Центральный Комитет о своей ответственности обязан сказать сам, и немедленно».

Сразу по прилёту Горбачёва в Москву начались аресты членов ГКЧП, а также их приближённых. Крючков, Язов и Тизяков были арестованы в аэропорту сразу по прилёту из Фороса. Утром 22 августа в своём кремлёвском кабинете был арестован глава «хунты» Янаев. Утверждалось, что он был пьян, а в его сейфе нашли недопитую бутылку коньяка. Затем арестовали почти всех остальных «путчистов» и их приспешников. Осечка вышла только с Борисом Пуго, министром внутренних дел СССР. Арестовывать министра отправились председатель КГБ РСФСР Виктор Иваненко, первый заместитель министра внутренних дел РСФСР Виктор Ерин, заместитель генерального прокурора РСФСР Евгений Лисов и в качестве понятого бывший заместитель председателя Совета Министров РСФСР Григорий Явлинский. Однако арест не состоялся, поскольку Пуго застрелился. Рядом с мёртвым министром жена Валентина, она была тяжело ранена. До сих пор неизвестны подлинные обстоятельства смерти четы Пуго. Согласно одной из версий, министр застрелил жену, а потом – себя. Валентина Пуго скончалась в больнице спустя сутки, не приходя в сознание. Борис Пуго оставил предсмертную записку:

«Совершил абсолютно неожиданную для себя ошибку, равноценную преступлению. Да, это ошибка, а не убеждения. Знаю теперь, что обманулся в людях, которым очень верил. Страшно, если этот всплеск неразумности отразится на судьбах честных, но оказавшихся в очень трудном положении людей. Единственное оправдание происшедшему могло быть в том, что наши люди сплотились бы, чтобы ушла конфронтация. Только так и должно быть. Милые Вадик, Элина, Инна, мама, Володя, Гета, Рая, простите меня. Всё это ошибка! Жил я честно — всю жизнь».

22 августа на Манежной площади в Москве состоялся митинг, посвящённый победе демократии. Выступил представитель Моссовета Александр Музыкантский, зачитавший московских властей. Московские власти отдали распоряжение опечатать здания МГК и ЦК КПСС. На митинге присутствуют тысячи людей. Принесли огромный триколор, который уже фактически стал узаконенным флагом России. Раздаются призывы «скинуть кремлёвские звёзды и снова установить орлов, пусть и без корон». Манифестация победивших демократов двинулась на Красную площадь.
У Белого Дома прошёл многотысячный митинг победы. Выступил Ельцин, заявивший, что триколор стал официальным символом России. Он сказал также, что Лукьянов был идеологом путча, а КПСС виновна в перевороте.
С 1994 года день 22 августа в РФ отмечается как День Государственного флага. Ельцин поблагодарил защитников демократии, память погибших почтили минутой молчания. Некоторые лозунги митинга: «КПСС – шайку убийц – под суд!», «Кремлёвских чаушесок из кресел на нары!», «Хуже ига Мамаева руководство Янаева!», «Арестовать Лукьянова-пса!». Впервые на флагштоке Белого Дома был поднят новый российский флаг – бело-сине-красный триколор.

Вечером на Старой и Новой площадях, а также на площади Дзержинского собрались тысячи людей. Раздавались призывы громить ЦК КПСС, МГК КПСС и Лубянку. Погромов не произошло, толпа ограничилась битьём стёкол и вывесок, а также росписью стен похабными надписями.
Собравшиеся возле зданий КГБ на Лубянке обратили свои горящие демократические взоры на памятник Дзержинскому, торчавший посреди одноимённой площади. Было принято решение снести памятник палачу, причём, сделать это немедленно. Вице-мэр Москвы С.Станкевич объяснил собравшимся, что сносить многотонный монумент нельзя, поскольку он может проломить асфальт и повредить коммуникации и линию метро. В итоге памятник «железному Феликсу» был демонтирован при помощи автокрана. Присутствующий на площади виолончелист Мстислав Ростропович искренне радовался происходящему и предложил вместо Дзержинского поставить памятник Солженицыну.

22 августа на Дворцовой площади Ленинграда состоялся концерт «Рок против танков». Перед многотысячной толпой зрителей выступали такие группы и исполнители, как «НЭП», «Н.О.М.», «Мифы», «Опасные Соседи», «Наутилус Помпилиус», «Пикник», «Трилистник», «Паутина», «Спокойной Ночи», Владимир Веселкин, Александр Ляпин и Игорь Тальков.

Уничтоживший коммунистическую путчистскую гидру Борис Ельцин продолжал перетягивать на себя и своё окружение полномочия союзных органов. 19 августа Ельцин уже возложил на себя полномочия командующего Вооруженными Силами СССР на территории России, а 22 августа он издал указ «О прекращении деятельности военно-политических органов и организационных структур политических партий в Вооруженных Силах СССР на территории РСФСР». В указе утверждалось, что партийно-политическое руководство армии, войск КГБ и МВД СССР «поддержало и приняло участие в государственном перевороте», а партийные организации КПСС в частях и соединениях «способствовали применению силы против мирного населения».

С 21 августа в столице Чечено-Ингушской АССР проходит многочисленный митинг. Его лозунги: отставка Верховного Совета ЧИ АССР вместе с его председателем за «пособничество путчистам ГКЧП».

22 августа был издан указ Президента РСФСР № 76 «О деятельности ТАСС, Информационного агентства «Новости» и ряда газет по дезинформации населения и мировой общественности о событиях в стране». Указ отстранял от должности гендиректора советского информационного агентства ТАСС Льва Спиридонова и передавал имущество агентства в собственность России. Было распущенно советское агентство печати «Новости», так же была запрещена партийная деятельность внутри этих организаций.

Президент СССР Горбачёв издал указы об освобождении от занимаемых должностей премьер-министра Павлова, председателя КГБ Крючкова и министра обороны СССР Язова и внёс их на рассмотрение Верховного Совета СССР. Также издан указ об увольнении начальника Службы охраны КГБ Юрия Плеханова. Леонид Шебаршин назначен исполняющим обязанности председателя КГБ СССР, Василий Трушин — временно исполняющим обязанности министра внутренних дел страны, Михаил Моисеев — временно исполняющим обязанности министра обороны СССР.

Утром 23 августа Ельцин приехал в Кремль к Горбачёву. Ельцин потребовал от Президента СССР производить любые кадровые изменения только по согласованию с российским президентом. Горбачёв обещал «подумать» по поводу отмены своих указов. Но Ельцин заявил, что он не уйдёт из кабинета Президента СССР, пока Моисеев и Шебаршин не будут смещены. Ельцин тут же продиктовал Горбачеву и кандидатуры новых «силовых» министров и министра иностранных дел Союза. Под давлением Ельцина Горбачёв отменил свои назначения, объяснив их тем, что не успел разобраться в ситуации. Министром обороны СССР был назначен Евгений Шапошников – маршал авиации, отказавшийся 19 августа 1991 г. подчиняться приказам Д. Язова; председателем КГБ СССР – Вадим Бакатин; министром внутренних дел СССР Ельцин предложил назначить генерала армии Виктора Баранникова, который уже исполнял обязанности министра внутренних дел РСФСР и считался доверенным лицом Ельцин. Эти назначения были внесены на рассмотрение Верховного Совета СССР. Касаясь этих кадровых перемен, помощник Горбачёва А.Черняев писал: «Потом М. С. согласовывал с Ельциным все последующие назначения».

23 августа Президент СССР Горбачев был приглашен Ельциным и Хасбулатовым в Белый дом на шедшую здесь уже второй день внеочередную сессию Верховного Совета РСФСР. Когда Горбачев подъехал к Белому дому, у входа его встретила толпа, настроенная явно недоброжелательно. Раздавались громкие возгласы: «В отставку! В отставку!» Горбачеву была предоставлена трибуна для выступления, и его встреча с народными депутатами России транслировалась по телевидению в прямом эфире.
Затем в Белом доме началась сессия Верховного Совета РСФСР. Заседание было очень важным. Ельцин и Верховный Совет РСФСР были триумфаторами. Горбачев фактически оказался в положении ответчика. Вся страна увидела по прямой телевизионной трансляции, как выступление Президента СССР постоянно прерывалось репликами с мест, а в конце концов превратилось в унизительный допрос. Депутаты Верховного Совета РСФСР требовали от Президента СССР, Генсека ЦК КПСС Горбачева распустить КПСС, запретить социализм. Вся многомиллионная страна по телевизору увидела, что власти у союзного президента больше нет. Ельцин потребовал у Горбачёва осудить КПСС, но, встретившись с его сопротивлением, подписал указ о приостановлении деятельности КП РСФСР на том основании, что она поддержала ГКЧП.
Прямо на сессии Верховного Совета РСФСР, на глазах у генсека КПСС Горбачёва Б.Ельцин подписывает указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР». Поскольку органы управления КПСС находились на территории РСФСР, то, согласно указу президента РСФСР, они также приостанавливали свою деятельность. Фактически этим указом Ельцин убрал КПСС от власти.
Спустя два дня, 25 августа, Ельцин подписал указ «Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР», наложивший запрет на операции с партийным имуществом.

Снос памятника Дзержинскому на Лубянке и битьё стёков в здании МГК КПСС не удовлетворило толпу демократов, возбуждённых победой демократии. Им хотелось чего-то большего. И поэтому 23 августа на Старой площади вновь собрались демократически настроенные москвичи и гости столицы, которые жаждали расправиться с ЦК КПСС. Их воинственный пыл подогревал свежий указ Ельцина, приостанавливающий деятельность КПСС на территории России. Толпа направилась к зданию ЦК КПСС исполнять указ президента – «приостанавливать деятельность» обанкротившейся партии. Деятельность КПСС «приостанавливали» при помощи битья стёкол, росписи стен матерными выражениями и оскорблениями сотрудников ЦК КПСС, которые с ужасом покидали здание. Вот как об этом вспоминал помощник Горбачёва Черняев:

«Наглядным и концентрированным выражением этой ненависти была акция на Старой площади и прилегающих к зданиям ЦК КПСС улицах 23 августа 1991 г. Правда, она была адресована уже перестроечной номенклатуре, тем не менее, воспринималась как «то же начальство», к тому же опозоренное только что провалившимся путчем. Эта акция — целое публичное представление по изгнанию сотрудников ЦК из их помещений — была, конечно, заранее организована ельцинской московской властью, но эмоции толпы были неподдельными. Сквозь узкий проход между шпалерами тысяч людей шли, бежали сотрудники аппарата ЦК, в основном рядовые — секретарши, машинистки, обслуга, референты, инструкторы. Их оплёвывали, кидали в них разные предметы, оскорбляли, освистывали, улюлюкали. И если бы не заблаговременно (!) приглашенная в большом количестве милиция, могли бы случиться и расправы».

По распоряжению мэра Москвы Г.Попова здания ЦК и МГК КПСС были опечатаны, и их деятельность была заблокирована. Сотрудники КГБ и милиции завершили оцепление всех зданий ЦК КПСС, ЦК КП РСФСР, КПК, МГК, а также зданий КГБ СССР. Вспоминает начальник Московского управления КГБ СССР Евгений Савостьянов:

«Я знаю с точностью до минуты, когда была высшая точка моей жизни -
В 14 часов 15 минут 23 августа 1991 года. В эту минуту я нажал кнопку в рубке радиотрансляции системы гражданской обороны в здании ЦК КПСС и объявил о закрытии ЦК КПСС и о том, что даю 45 минут на эвакуацию персонала, после чего арестую всех оставшихся в здании. И всё ЦК разбежалось! За 45 минут».

Мэр Москвы Гавриил Попов сравнивал захват зданий ЦК КПСС с взятием Зимнего дворца в 1917 году:

«Свершилось. Я знал, что это удар. Изгнания из зданий КПСС уже не переживёт. Как и при взятии Зимнего дворца в 1917 году, взятие ЦК КПСС обошлось без жертв. Но, в отличие от 1917 года, не было ни залпов орудий, ни выстрелов. Это имело огромное значение для будущего. Закладывался фундамент российской демократии, нельзя было, чтобы в него попала хотя бы капля крови.

В эти минуты я понял: дело сделано. Величайшее событие конца XX века свершилось. Эксперимент с государственным тоталитарным социализмом закончен. Что бы ни было потом, сколько бы лет ни занял процесс, как бы ни было противоречиво развитие — начинается отсчёт новой эпохи».

Пожалуй, самой приличной надписью на стенах ЦК КПСС можно назвать такую: «Был ЦК – стал з/к». Так заканчивала свои дни всесильная ещё недавно КПСС. Самое интересное заключается здесь в том, что ненависть толпы демократов была направлена не совсем по адресу. Оскорблениям и избиениям подверглись рядовые сотрудники ЦК КПСС и МГК КПСС – секретарши, клерки, мелкие чиновники. Вся крупная коммунистическая «рыба» - секретари ЦК, члены Политбюро ЦК КПСС, помощники секретарей и т.д. избежала расправы. И никто из них, по сути, так и не стал з/к (во всяком случае, за свою деятельность на высоких постах в ЦК КПСС.

Небольшой погром здания ЦК КПСС не смог успокоить возбуждённую толпу.
Находившимся на Старой площади сотрудникам милиции с трудом удалось спасти от расправы секретаря МГК Юрия Прокофьева. Толпа на площади ожесточалась. Угроза погрома возникла и для здания КГБ на площади Дзержинского. Успокоили возбужденную толпу только Ельцин и Руцкой, которым пришлось, прервав дела в Белом доме, прибыть на Старую площадь и на площадь Дзержинского с группой наиболее известных депутатов Верховного Совета РСФСР и СССР из числа демократов. Толпа людей вокруг здания ЦК КПСС не расходилась и ночью. Только 24 августа, после призывов к спокойствию, прозвучавших по телевидению и радио, эмоции в центре Москвы стали стихать. Были закрыты и опечатаны здания ЦК КПСС, обкомов, райкомов, партийных архивов и т.д. С 23 августа 1991 года КПСС перестала существовать как правящая, государственная структура. Одновременно по указу Президента РСФСР был временно закрыт выпуск газет «Правда», «Советская Россия», «Гласность», «Рабочая трибуна», «Московская правда», «Ленинское знамя» как изданий КПСС. Вскоре выпуск этих изданий возобновили.

Позицию МИДа СССР во время «путча» официально назвали «политической проституцией». Министра Бессмертных обвиняли в бесхребетности и потакании «путчистам». Всё это не могло не привести к его отставке.
23 августа Президент СССР Горбачёв уволил министра иностранных дел СССР Александра Бессмертных. Новым главой МИДа СССР с подачи Ельцина стал Борис Панкин (в начале 1970-х он был главредом «Комсомольской правды»), бывший до этого послом в Чехословакии (ЧСФР). Панкин стал единственным советским послом, открыто выступившим против «путчистов» во время «путча» ГКЧП.

23 августа на здании ЦК Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи около Политехнического музея красный советский флаг сменен на трёхцветный российский.

23 августа по обвинению в организации государственного переворота в Латвии арестован первый секретарь компартии республики Альфредс Рубикс. Он был членом Политбюро ЦК КПСС, а в дни «путча» являлся  председателем Латвийского комитета по чрезвычайному положению.

23 августа подписан и опубликован Указ Президента РСФСР Б.Ельцина «Об обеспечении экономической основы суверенитета РСФСР», предусматривавший передачу РСФСР всех предприятий и организаций союзного значения, находившихся на её территории, за исключением тех, управление которыми передано по российским законам органам СССР.

После сноса памятника Дзержинскому на Лубянской площади в Москве началась своеобразная кампания по сносу памятников. Были демонтированы памятники Свердлову на площади Революции, Калинину на Воздвиженке, в метро, на одноимённой станции, был снят бюст Свердлова. Несколько сотен человек пытались демонтировать памятник Ленину на Октябрьской площади и К. Марксу на Театральной, но, в силу их габаритов, этого сделать не удалось (их расписали разными лозунгами). Прибывшие на места депутаты Моссовета пообещали, что решение по этому вопросу будет принято Моссоветом позднее.

Продолжение следует