Сосульки
(Два нацеленных в темя копья,
бородищи мороза, статуйки
замирающего бытия).
Не сверну. Хоть немного пугаюсь.
Мимо чуда мой путь не пройдёт.
Размышляю, пою, восхищаюсь
тучам, переродившимся в лёд.
Я бы даже коснулся губами,
но за сорок годов до сего –
лёд не грызть обещал моей маме,
не лежать на перине снегов.
Кто прозрачен, искристо-хрустален –
дополнение их чистоте.
Кто испачкан, землисто-печален,
контрастирует их красоте.
Часть текущих, бушующих мыслей
утекли, растворились совсем,
а другие застыли, повисли
в виде арок, заводов, поэм.
Награждённый сосульковой смертью
не умрёт от инфаркта, от пуль –
даже в Африке свалится сверху
льдом для бара наполненный куль.
Петербург заковали морозы.
Суете невозможно застыть.
Отморозков смертельны угрозы.
Сколько скользкого! Негде ступить.
Где-то айсберг – сосулька большая.
Капитаны радируют:"sos!",
если крутится он, угрожая...
Не страшны, кто под крышей прирос.
Философствуя, я не заметил
как на крышу залез человек
в апельсиново-ярком жилете,
с грустью глаз и опухшестью век.
Отвращая меч правды блестящий
от плывущих беспечно голов,
лёд сбил дворник, о людях радящий,
оборвав монолог мудрецов.
22 октября 2016 г.
Свидетельство о публикации №121082503468