Дом

От отца всегда пахло дешёвым пивом, потом и металлической шелухой.
Он работал на кране, иногда его забирал конвой,
И из обезьяника мы забирали с мамой.
От мамы пахло духами и под новый год хурмой.
Мама работала за троих и пекла по выходным манник или шарлотку.
Позже отца стало почти не узнать, он перешёл на водку.
Мама вздахала, пока я семилетний ей не предложил развод, от него никакого толку.
От отца спустя 20 лет несёт все дешёвым алко,
Мама больше похожа на иностранку
И фору даст любой из европейских аристократок.
Меня за эти годы ломало и било,
Даже батюшка проводя кадилом
Меня обходил все мимо
Как бы чего не вышло да не стряслось. Мне 27 я весь в шрамах и ссадинах,
И морщина на лбу одной марианской впадиной
В память о старых и мудрых прадедах,
Мол, ты молодец, и всё решил ты верно,
Было пусть тяжело и скверно,
Но ты закалился, посмотри, как на солнце твой профиль точеный опытом серебрит.
На висках седина с восемнадцати, слишком стар с двадцати пяти,
И как тебя такого хорошего бьёт граблями на каждом пути.
Будет осень, все забудется и зачтется,
Посмотри, как мама смеётся,
Выдохни паром утренним, город блестит росой.
Если почувствуешь, что нигде не рады, езжай домой,
Там шарлотка и манник, и пахнет духами, подаренными тобой.