Возмездие графа дона Хулиана

Змей у дона Хулиана
Поселился прямо в сердце.
То шипит, то больно жалит,
И врагу желает смерти.
Хитрый змей ночами шепчет:
"Неужель живу я в смерде?
Человек, ведь, благородный
Не снесёт такой обиды.
Дальше жить с клеймом позора,
Жить не подавая вида,
Это участь пострашнее,
Чем прийти к вратам Аида!
Злые языки Сеуты
Оказались всё же правы.
Меч твой проржавел и носишь
Ты его лишь для забавы.
Тысяч оплеух больнее,
Ведь, бесчестие Ла Кавы!
Воин ты или монашек?
Ты отец иль просто сводня?
Дочь твою король взял силой,
Что ж, жди милости господней!
Дочь твоя, пускай, при жизни
Побывала в преисподней!"
Хулиан не спит ночами,
И кусок не лезет в горло.
Хулиан стоит на башне,
На ночной взирает город.
Хулиан оглох от боли,
И людской не слышит гомон.
Там в ночи идут гулянья,
Шум торжеств пьянит и манит.
Принял Хулиан решенье
В предрассветной липкой мари:
"Отомщу любой ценою!
Вас я призываю, мавры!
На земле твоей, Родриго,
Ничего не будет кроме
Тысячи полей сожженых,
Тысячей сожженых кровель.
Кровь утраченного девства,
Стань истоком рек из крови!"


Небольшая вводная для читателя.
Арабы в постоянной борьбе с византийцами и берберами расширяют свои африканские владения, и еще в 682 году их военачальник Укба вышел к Атлантическому океану, но не смог взять Танжер и отступил в Атласские горы, а потеснил его человек, личность которого остается загадочной, мусульманские историки обычно называют его Ильяном, но настоящее его имя, возможно, было Хулиан, Урбано, Ульбан или даже Булиан, Правда, в легенду он сразу вошел как граф дон Хулиан, однако на самом деле мы не знаем, был ли он бербером, готом или византийцем; наместником Сеуты и подданным вестготского короля или же экзархом византийского императора, или же, что кажется наиболее вероятным, был вождем принявшего христианство берберского племени. Легенда гласит, что у дона Хулиана была прекрасная дочь Ла Кава, в которую влюбился король Родриго. Родриго - личность историческая. Речь идёт о Родерихе короле вестготов. Ла Кава отвергла Родриго, и Родриго взял её силой. После чего пресытился ею. Хулиан из мести сперва сдал маврам Сеуту, а затем сам призвал их напасть на Испанию и захватить её. Этот сюжет является одним из самых популярных в испанских романсах. Настолько популярным, что вдохновил даже нашего Александра Сергеевича.
Стихотворение Пушкина "Родрик":
"На Испанию родную
Призвал мавра Юлиан.
Граф за личную обиду
Мстить решился королю..."
Исторически всё было явно совсем по другому. И самое главное отличие легенды от подлинных исторических событий это отсутствие каких-либо упоминаний о Ла Каве.
И этимология имени Кава по-видимому восходит к арабскому или еврейскому "Хава", то-есть никто иная как Ева. Проще говоря нашествие арабов на Испанию богословы приравняли к изгнанию из рая и потому сделали первопричиной всего женщину. Именно это и вдохновило меня на написание этого текста. Отсюда и "хитрый змей" и "девство". С точки зрения многих богословов: девство - состояние естественное, в нем находились люди до грехопадения, в нем пребывают они во младенчестве.
Теперь о самой форме. Испанский романс очень сложно переводить на другие языки. Главная причина в том, что в испанском языке есть два вида рифм:
1. Гласно-согласные (consonancias). Аналогичные рифмам в русском языке.
2. Гласные (ассонанс – asonancia).
На самом деле каждый вид так же имеет подвиды, но для простоты ограничимся таким делением. Романсы строятся на втором виде рифм. Для примера по-русски можно взять что-нибудь вроде "домОй/топОр" или "рЕками"/"дЕлали". То-есть совпадают только гласные, а согласные нет. Это обусловлено самим языком. В испанском языке гласные не редуцируемые. То-есть никто никогда не скажет "м(а)нета" вместо "монета". А вот согласные часто приглушённые, отсюда и близость звуков б/в и прочее. Для русского уха эта рифма настолько не типична, что первые переводчики романсов, а тут и Карамзин, и Жуковский, и, как мы уже видели, Пушкин, рифму вообще не заметили, и писали белым четырёхстопным хореем. А рифма между тем сквозная. То-есть, проще говоря, в каждой чётной строке последнее слово имеет одну и ту же ударную гласную. (Полагаю, что тут не обошлось без влияния арабской газели, впрочем возможно это уже мои домыслы.) Попытки сохранить эту особенность можно видеть в прекрасных переводах Майи Квятковской, например в романсах о Мусе. Однако для русского уха это звучит всё же непонятно. Наконец есть самый удачный подход, на мой взгляд. Скажем романсы Лорки Гелескул переводил просто рифмуя вторую и четвёртую строки в каждой строфе. Рифма тут не была сквозной. Эффект подобного подхода трудно переоценить. Именно подобные переводы испанской поэзии покорили меня навсегда. Но я решил всё таки пооригинальничать и подойти к вопросу чуть-чуть по-другому. У меня рифмовка abcbdb и рифма всё-таки неточная, но не опирающаяся исключительно на гласные. Насколько вышло удачно судить читателю.