Там, где шумит листвой ольха...

*   *   *

Там, где шуршит листвой ольха,
У ручейка, в глуши лесной
Склонил я к радостям греха
Тебя, дружок неверный мой.

Тебя я обучил всему,
Что сам в любви успел познать.
Твой стон летел в лесную тьму,
Чтоб сон от фавнов отогнать.

Тебя, столь робкую досель,
Уж не пугал далекий вой.
В экстазе о большую ель
Ты колотилась головой.

И шишки сыпались на нас,
Сухие сучья, гнезда сов…
Теперь вкушаешь ты экстаз
Уже с другим в глуши лесов.

Я это вижу как кошмар:
У ручейка уже другой
С тобою делит плотский жар
И грунт царапает ногой.

И так нелепы вы вдвоем,
Остервенения полны,
Что вскоре всем лесным зверьем
Вы будете окружены.

Вражда былая улеглась,
Синклит зверей в испуге смолк,
И рядом с зайчиком, дивясь,
На вас взирает бурый волк.

Вы продолжаете, сопя,
Совокупленья суету,
И ничего вокруг себя
Вам разглядеть невмоготу.

Гляжу на вас – и гложет стыд,
И мнится – лучше б я ослеп:
Ужели наш с тобою вид
Был столь же мерзок и нелеп?

Ты ёрзаешь, как будто дерн
Желаешь задом протереть,
Я ж багровею, словно горн,
И со стыда готов сгореть.

И я пойму, весь ход утех
Пронаблюдав из-за куста:
Сколь безобразны страсть и грех,
Столь гармонична чистота.

Я должен у тебя отнять
Свою свирель – любви залог,
И впредь не буду посвящать
Тебе идиллий и эклог.

Среди мусических отрад
Все дни я буду провождать
И слух доверчивых ягнят
Невинной песней услаждать.

Для взоров будет словно мед
Мой умиротворенный вид,
Когда ж последний час пробьет,
Смиренно я сойду в Аид

И поплыву в жемчужной мгле
К блаженным вечным островам.
Твои услады – на земле,
А наше воздаянье – там.