На охране, будто в бане

                Дерьмократовы напасти,
                прораб Ельцин был у власти
На восьмом десятке в теле,
оказался вновь при деле:
главным при замке ворот,
посетителям забот.

Открываю, уточняю,
пропускаю, закрываю,
если с грузом – дай наряд,
прописать в графу велят.

А машин здесь вереницы,
беспокойны как куницы,
да еще и пешеходы
заполняют сплошь проходы.

Оказать всем надо честь,
в книгах должное учесть,
все по графам разнести,
четким почерком внести.

Расширяют в зоне склад,
то не входит в наш уклад,
кран натужено ревет,
децибелы в общий счет.

Есть еще одна беда,
резво  ходят поезда,
перезвон на стыках рельс
взбудораживают бес.

Мышцам в тон ажиотаж,
конура - второй этаж,
свинцом икры наливает,
тяжесть в теле угнетает.

Вот еще одна проблема –
туалетная экзема:
очко лишь для дамских поп,
прочим – греческий потоп.

От нагрузок график смяли,
тянуть лямку ТАК, устали.
смены нет, вторые сутки
словно пес, вне теплой будки.

Краснов Боря – генеральный,
он к своим весьма лояльный,
компанейский по натуре,
любит себя в боссов шкуре.

Ты  ж в глазах его есть ноль.
по тщеславию то боль,
смотрит мимо, свысока,
правда, лишь издалека.

Впрягся в дело сгоряча,
с руки легкой, Толкача.
Он в тепле при мониторе,
у забора я, на створе.

Оказался в сем подворье -
смазать маслом бедность в горле,
возродиться  « на коне»,
офицер живет во мне.
                1995