Сергей Жадан. Наш учитель стоит перед нами...

Наш учитель стоит перед нами
на футбольном поле, после проигрыша.
На поле нашей славы,
на поле, где собран урожай нашего
страха.

Стоит, как Царь Иерусалимский в рваных кроссовках,
тихим голосом рассказывает нам про птиц.

Чтобы поражение не ослабило нас,
пока пчёлы кружат над открытыми лунными ранами,
говорит о главном.
Рассказывает про птиц.

Велика мудрость птичьего клёкота.
Горько предназначение птиц.
Размер крыла, как размер стиха.
Высота озвучена утиной исповедью.
Небо прошито полётной ритмикой.

Венецианские купцы чертят на старых
картах,
к северу от Приазовья,
нерушимые границы птичьей державы.

Птица, охраняющая воздушные врата.
Птица, в чьём влажном глазу запечена луна.
Певчие птицы, чернорабочие перспективы,
страстные теноры нашего безголосья,
вы пели, когда разгорались сосны возле границы,
вы пели, когда мы врастали в этот пейзаж.
Вам отпевать тех, кого хоронят в сопках.
Свидетельствовать о закопанных в безымянной яме.

Хлопотливые скворцы, будто
апостолы,
сидят у столов, где разложены хлеб и вино,
читают псалтирь,
привезенную из Почаева,
вспоминают зиму, что непременно
вернётся.

Сердце мельчайшей из ласточек сильнее
тумана.
Душа пропащей птицы стоит наших волнений.
Пусть приходит зима.
Пусть возвращается.
Пусть хозяйничает в наших полях.

Тихие,
идём за учителем по бесконечному полю.
Бредём по предвечерью.
Запоминаем и повторяем:

Чем больше птиц наверху, тем меньше зла среди нас.
Чем дольше утиный гон, тем сладостней возвращение.

Бьётся наверху птичья душа.
Тянет, тянет вниз
птичье сердце.

(Перевод с украинского)