Штопальная игла. Г. Х. Андерсен

В коробке картонной, на полке, в шкафу
Хранили, на случай, для штопки Иглу.
В сравненье с другими была толстовата,
Ко всем относилась слегка грубовато.

Надменно свой остренький нос задирала,
Себя очень тонкой всегда представляла.
Кричала на Пальцы, когда доставали:
- Болваны, меня вы чуть-чуть не сломали!

(Не каждый способен найти эту грань –
Достоинство, честь или грубую брань.)
- Со мною вы нежно должны обращаться,
Я очень тонка и могу потеряться!

Вы видите, как я изящна, тонка –
Касаться меня вы должны лишь слегка!
А я благородным металлом покрыта,
За мною, как видите, следует свита!

Иголку в бахвальстве не стоит винить -
За ней, по любому, тянется нить.
Но Пальцы Иголку покрепче схватили
И в старый башмак её с силой вонзили!

- Эй вы! Осторожней! – вскричала Игла,
От этого я и сломаться могла!
И ту же сломалась, как делают все,
Кто, прежде всего, не поверит себе.

Вот тут на Иглу стали Пальцы сердиться:
- Теперь уж она никуда не годится!
Хотели отбросить её сгоряча,
Но к ней прикрепили кусок сургуча.

И стала иголка не просто Иголкой,
А модной Заколкой с сургучной головкой!
Жизнь в тёмной коробке была нелегка -
На всех теперь буду смотреть свысока!

Вдруг, неподалёку, Булавка блеснула,
Иголка, при этом руками всплеснула:
- Вы, верно, соседка моя, золотая?
Головка моя, посмотрите, большая!

- Есть мозг ли, поверьте, неведомо мне,
В такой, как у Вас, так сказать, голове?
Гордыня Иголку так распрямила,
Что тут же Иголка в ведро угодила!

И с ней поступили совсем не по праву:
С помоями вместе плеснули в канаву.
- Натуры моей не понять вам пока -
Для грубого мира я слишком тонка!

- Не против я к морю отправиться в путь!
Но, закономерно, вдруг стала тонуть.
И, оказавшись в канаве, на дне,
- Нет равных, - сказала, - подавно здесь мне!

Присутствия духа и тут не теряла -
Объект для насмешек всё время искала.
Над ней по канаве, фи! -мелочь плыла -
С такими Игла беспощадна была:

- Плывёте, поверхностно всё созерцая,
А в суть красоты, на плаву, не вникая,
Да…, чтоб насладиться ручья глубиной
Доступно, как видно, тут мне лишь одной!

Вот тихо плывёт на поверхности Щепка:
Такие прорыв в жизни делают редко –
Кем в мир ты пришла - так тем и уйдёшь,
И смысл этой жизни ты вряд ли поймёшь!

А вот Соломинку теченьем несёт –
Такую хорошее тоже не ждёт:
Пока беззаботно плывёт и смеётся,
А позже, на Камень, конечно, наткнётся.

Вот рядом Обрывок газеты плывёт -
Никто в нём и буквы уже не прочтёт,
Вот скоро совсем он в воде растворится,
Но, содержаньем, как прежде, гордится.

А я вот, в канаве, спокойно лежу,
Вокруг себе равных здесь не нахожу!
Тут что-то на дно рядом с нею упало
И ярко, в лучах отражаясь, блистало!

- Вы что, Бриллиант? – тут Иголка спросила,
Слыхала, что в них заключается сила!
- Конечно! – ответил пришелец с ухмылкой,
(А, был он всего лишь Осколком бутылки).

- А Вас как зовут, отвечайте мне, крошка?
- Для Вас я могу быть изящною Брошкой!
Ах, как хорошо, что судьба нас свела,
Одна заржаветь здесь спокойно могла!

Я рада, что Вы – собеседник прекрасный,
Как видно, попала сюда не напрасно!
Когда-то жила я в коробке картонной
И прежняя жизнь та была монотонной!

Коробка ведь девушке принадлежала,
Которая штопать носки обожала,
По пять целых Пальцев на каждой руке,
Но девушка больше нуждалась во мне!

Работы другой эти Пальцы не знали:
Они из коробки меня доставали!
Но Пальцы собою ужасно гордились,
Признаться хотя - никуда не годились!

- Гордились, быть может, блеском своим?
- Да нет же, о чём с Вами мы говорим!
Они никогда и ни чем не блистали,
Но важными быть, очень сильно, желали!

В шеренге одной они вместе держались
Всегда помогать все друг другу старались.
И только один, тот, что звался Толстяк,
Был к ним расположен немножко не так:

Когда остальные Пальцы старались,
И втрое, так часто бывало, сгибались,
Сгибался Толстяк только лишь пополам,
При этом гордился: - Во всём себе сам!

Второго прозвали все Указателем,
Работал, похоже, он дознавателем –
Ему узнавать было всё интересно:
Что горько, что сладко, что кисло, что пресно?

А третий из братьев был выше слегка,
На всех Долговязый смотрел свысока!
Четвёртого точно не помню, как звали,
Но что он богатый, все это знали:

Носил на себе золотое кольцо,
Довольством и счастьем сияло лицо.
А пятого, мелкого, звали Петрушка,
И прозвище было, вообще – Безделушка.

Работы любой он всегда избегал,
Ссылаясь на то, что пока ещё мал.
За гордость я братьев не уважала,
Сюда из-за них я к вам, кстати, попала!

- Зато теперь рядом мы с Вами лежим
И в отблесках солнца так ярко блестим!
Осколок сказать только это успел,
Но тут же с потоком воды улетел.

- Покинул меня новый друг – Бриллиант -
Случается в жизни такой вариант!
Иголка сказала с обидой, ворчливо:
- Да, тонкой натуре быть трудно счастливой!

Однажды к канаве мальчишки примчались
И всякую мелочь найти там старались,
Один из них вдруг укололся Иглой:
-  Ах, что за штуковина острая? Ой!

Иголка обиделась: - Вот, не узнали!
А раньше в коробочку синюю клали!
Иголка себя хорошо осмотрела:
- Да я ведь совсем от воды почернела!

Цвет чёрный, известно, тем знаменит,
Что барышень стройных чуть больше стройнит!
Мне нравится новый мой чёрный наряд,
Как мне повезло - не везёт всем подряд!

Изящную, тонкую, очень приличную,
Воткнули мальчишки в скорлупку яичную,
Недавно лежала в канаве, на дне -
Теперь буду мачтою на корабле.

Болезнь морская меня не берёт,
Быть хрупкой и стройной мне очень идёт!
Скорлупка с Иголкой – на берегу –
Мальчишки забросили их на бегу.

- Потише! – сказала Игла-недотрога,
Когда её бросили здесь, на дороге.
- Я очень нежна и довольно хрупка,
Но, всё ж, оптимизм сохраняю пока!

Но в ту же минуту, на той же дорожке,
Проехали в город конные дрожки,
Своим колесом её в землю вдавили -
И тут про Иголочку все позабыли!

 *  *  *

Игла до сих пор эта где-то валяется,
А сердце печалью моё наполняется:
Ну, пусть не присуще Игле трудолюбие,
Зато каково же её жизнелюбие!

А если у Вас не возникло печали,
Так, значит, Иголку такую встречали!