нет

запятая, пробел и опять тишина.
загнивающий мозг ищет выход в киоск.
тут опять ничего: ни черта, ни журналов.
наушников нет, и заткнуть хоть на малый
процент этот ужас не выйдет. а воск
разрушает рельеф одинокой свечи.
в кухне чайник остыл. для тепла нет причин.
я по-прежнему здесь — может зря, может злюсь.
здравствуй это мой дом.

           расцарапанным ртом
прошептать все стихи, что когда-то давно
создавали разгром между снами и утром
вместо правил и формул о жизни, как будто
мне совсем не до них. и трясущийся тромб
разрываясь, пытается видеть причал.
амплитуда тревоги  есть суть всех начал.
в боли новых стихий не найдёшь. ворошить
их нельзя ни за что.

                расцепляющий вдох
вместе с тяжестью воздуха внутрь себя
запустить — не кричать. невозможно ни грамма
тоски отпустить. мне ни много ни мало
не надо — ничуть, никогда. то обряд —
ритуал, аскетизм, депрессивный психоз.
то виток из обид. то рассерженный гроз-
ный учитель, что бьёт по столу кулаком.
я кричу ему браво. мир мой.