И что останется в картине?

О как красиво мы слагаем,
вдыхая рифмы словно розы,
о нас,  о колорите края
или о днях войны – и слёзы

по чутким катятся щекам
от осязания контраста
живой воды, покрытой пластом
извечных  человечьих драм.

Все наши чудные сравненья
с пейзажем,  с идеалом,  с
каким-то  ревностным стремленьем
сорваться с бала – к образцу.

                “ Души прекрасные порывы”... –
                но что останется в картине,
                коль с нас, как с гор, сойдут лавины,
                все родовые корни вырвав..? –

                все чары рода,  прелесть песен
                о наших городах и весях –

                весь яд, струящийся из Древа
                познания  добра и зла,
                яд, породивший Змея,  Еву,
                яд, подаривший нам дела, –

                как под канцону трубадура -
                яд,  давший нам плоды натуры,
                плоды веков, плоды культуры,
                моральных норм,  семьи, искусства,
                поэзии,  архитектуры… –
                плоды отравленного чувства.