Про малую склонность русских к предательству

Миллион русских и украинских, и так далее, солдат в Вермахте, воюющих против Красной Армии в 1941 — 1945 годах, миллионы русских и украинских, и так далее, сотрудников немецких властей на оккупационной территории невольно обращают на себя внимание общественности по обе стороны границы. Такое количество бойцов “пятой колонны” возбуждают подозрение в особой патологии генетического предательства у русских и украинцев.    
“Пятая колонна”, со времён наступления по четырём направления фашистских войск путчиста генерала Франко на республиканский Мадрид в 1936 году, поддержанных в самом городе противниками республиканцев — это синоним предательства, коллаборационизма, сотрудничества с врагом. На самом деле, в 1936 году в Мадриде, на сторону наступающих фашистов перешли не те, кто был искренним республиканцев и свергал до этого власть испанского короля, а в большей степени те, кто с самого начала не имел республиканских взглядов, под воздействием обстоятельств не мог открыто бороться с республиканцами, с их мнением по вопросу собственности.
То же самое было и в Союзе ССР в 1941 — 1945 годах. На сторону гитлеровцев перешли не те, кто был искренним коммунистом, свергал до этого власть царя, Временного правительства, воевал против белогвардейцев, а по большей мере те, кто с самого начала не имел коммунистических взглядов, менял убеждения под воздействием обстоятельств, или не мог открыто бороться с социализмом по причине репрессивных мер. Таких коллаборационистов и членов “пятой колонны” нельзя называть предателями в буквальном смысле. Это враги, ранее ушедшие в подполье, в режим “спящих агентов”, если применять термин разведки, это приспособленцы, приживалки, не имеющие вообще каких-либо политических взглядов.
Сколько таких людей в любом обществе? Большинство...
Массовый коллаборационизм в Союзе ССР ничем не отличался от массового коллаборационизма в Гражданскую войну и интервенцию в Советской республике ни по типу, ни количественно, если только в меньшую сторону. Большинство крупных городов, захваченных белыми и интервентами у большевиков в 1918 — 1920 годах, были захвачены не прямой войсковой атакой, а с участием “пятой колонны“, коллаборационистов, которыми становились вчерашние союзники советской власти и её опора, как, например, разнообразные объединения бывших фронтовиков.
Эти союзы бывших фронтовиков — солдат и офицеров — ветеранов войны, объединяющие более трёх миллионов человек, были беспартийными организации безработных, которые не смогли или не захотели найти работу в условиях тяжелейшего экономического кризиса. Что-то вроде профсоюза ветеранов и инвалидов, принявших советскую власть как источник благ, даже активно, порой, за неё выступая.
Союзы такие были во всех городах и сёлах — неконтролируемые, вооружённые объединения ветеранов-маргиналов, зарабатывавших себе на жизнь нередко спекуляцией или иждивенчеством, деклассированные, морально разложившиеся. Экономическое положение и слабость советской власти в первые полгода её существования пробуждали в ветеранах недовольство, заставляли вмешиваться в общественную жизнь с требованием увеличить привилегии, создавая социальную напряжённость, очаги бунтарства, которыми пользовалось антисоветское подполье, эсеры и офицеры, часто под лозунгами возврата к Учредительному собранию, перехода к беспартийной советской власти. Ветераны и инвалиды агрессивно, порой при помощи угроз и насилия, требовали содержать себя за счёт местных налогов, дани с частных предприятий, или трудоустраивать за счёт увольнения других категорий работников. Такие организации легко переходили на сторону наступающих белых или интервентов, вступали в их отряды, поднимали восстания в советском тылу, участвовали в расправах с коммунистами.
Можно ли таких людей назвать предателями советского строя во время Гражданской войны?
Нет, нельзя, это, скорее, временные попутчики. Большевики в течении весны-лета 1918 года ликвидировали такие союзы ветеранов, принуждая вступать их членов в профсоюзы или Красную Армию. Почти то же самое сделали потом белые и интервенты на своей территории.
Можно ли назвать предателями во время Великой Отечественной войны бывших бандитов-кулаков, зажиточных бандитов-казаков, членов их семей, подвергшихся репрессиям — раскулачиванию и расказачиванию параллельно с организацией крупнотоварного сельхозпроизводства — коллективизации в 1930 — 1933 годах?
Нет, нельзя.
Попав после лагерей, ссылок, просто мордобоя в ряды Красной Армии или на оккупированную территорию, бывшие кулаки и казацкие “дворяне” переходили к гитлеровцам и делали то, чем занимались во время Гражданской войны — массово убивали советских людей. У них был опыт. Только за лето 1918 года кулаки убили более 7000 советских людей из продовольственных организаций, а казаки Каледина на Дону убили за тот год 45 000 советских людей. Оказавшись у Гитлера в составе Вермахта, в дивизиях армии Власова, в казачьих формированиях СС, в других войсковых формированиях, всё так же убивая советских людей, были ли эти кулаки, казаки, их дети и члены их семей предателями?
Нет, не были.
Они были изначально врагами, просто ушедшими в подполье, затаившимися под гнётом репрессий.
То же самое касается националистов всех мастей, убежденных троцкистов, перекрасившихся в большевики за пайки и квартиры, должности и звания, то же касается эсеров, анархистов, энесов, меньшевиков и так далее.
Реально советскими предателями можно назвать только тех, кто был Советской властью принят как свой, обучен и снабжён ею, ревностно служил, получал за высоких общественный статус, привилегии, уважение, почёт, а потом перешёл на сторону врага, вроде маршала Тухачевского, генерала Власова. Это и есть предатели, настоящие коллаборационисты, настоящая “пятая колонна”.
Из миллиона добровольных помощников Вермахта и миллионов членов оккупационной администрации таких предателей было меньшинство.
То есть, не отличаются русские и украинцы от других народов какой-то особой патологией предательства. Наоборот. Если принимать во внимание размах и продолжительность боевых действий — 90 процентов войск гитлеровской коалиции были сосредоточены против Союза ССР, вероломное нападение, послужившее причиной череды катастрофических поражений первого периода войны, 3 миллиона советских пленных, поставленных перед выбором — смерть или служба Гитлеру, полмиллиона русских и украинцев служивших гитлеровцам вполне логичная, небольшая цифра.
В Вермахте русских служило менее 200 000, это так называемые "хиви". Ещё около 300 000 служили в войсках СС. Из них тех, к которым термин "предатели" относительно применим, русские плюс советские казаки (РОА Власова, РОНА Каминского, и т.д.) — это менее 100 000. Около 200 000 русских и украинских вооружённых прислужников гитлеровцев приходятся на фельджандармерию и вспомогательную полицию.
Для сравнения бегло рассмотрим коллаборационизм во Франции: легион французских волонтёров против большевизма, сокр. ЛФВ) — пехотный полк, сформированный во Франции и принявший участие в боевых действиях на Восточном фронте Второй мировой войны на стороне Германии, французская 33-я гренадерская дивизия СС “Шарлемань” (нем. 33. Waffen-Grenadier-Division der SS „Charlemagne“) — пехотная дивизия войск СС получили за войну 80 000 добровольцев из Франции, особо отличились при оброне Берлина. И так далее.
Пропорционально населению Франции, разгромленной в 1940 году Гитлером, пропорционально времени боевых действий франко-немецкой компании 1940 года, поддающееся подсчёту количество французов, служивших в сухопутных войсках Вермахта, СС, Кригсмарине, Люфтваффе, военизированных организациях немцев, намного выше, чём в Союзе ССР. Всего 375 000 вооружённых французских граждан — коллаборационистов из 40 миллионов французского населения служили гитлеровской Германии.
Сравним это с 800 000 вооружённых коллаборационистов на 170 миллионов граждан в Союзе ССР.
Если бы русские и украинцы также ревностно служили Гитлеру, как французы, то их должно было бы быть в гитлеровской армии не 800 000, а три миллиона. Но их было всего 800 000. То есть процент русских и укринских предателей ниже, чем процент французских предателей.
Это при том, что гитлеровцы не захватывали, хотя могли, 3 миллиона французов в концлагеря, ставя их перед выбором, крематорий или служба Гитлеру, как это было с русскими пленными. Французы и поляки сами приходили на гитлеровские вербовочные пункты, хотя их родина была наполовину оккупирована Гитлером. То есть, русские и украинцы были в пять раз меньшими предателями, чем французы.
Имеется ли у русских и украинцев особая склонность к предательству? Нет, не имеется.
Кстати, чехов было в Вермахте 50 000 и словаков-дабровольцев 30 000 человек. В феврале 1945 г. состоялся первый набор чехов в полицейский полк СС "Брискен", который был включён в состав 31-й добровольческой гренадерской дивизии СС "Богемия-Моравия" (нем. Bohmen-Mahren) или "Бачка" (31. SS-Freiwilligen-Grenadier-Division). Дивизия отступала под ударами Красной Армии, вероятно, разгромлена в Кёнигграце в мае 1945 года.
В этом же году, около 1000 бывших солдат и командиров чехословацкой кавалерии вошли в состав формируемой 37-й добровольческой кавалерийской дивизии СС "Лютцов".
Поляков в Вермахте было единовременно 60 000 поляков. В СС было есколько тысяч поляков в танковой дивизии СС “Мёртвая Голова”. По данным профессора Рышарда Качмарека, директора Института Истории Силезского Университета, автора книги “Поляки в Вермахте” через службу Вермахта, по прошло всего около полумиллиона поляков из Верхней Силезии и Поморья.
Из хорватских добровольцев были сформированы 369-й пехотный полк Вермахта и Хорватский легион в составе итальянских войск.
Если пересчитать в процентом отношени число служивших в гитлеровской армии чехов, словаков, поляков к общей численности населения этих стран, оккупированных немцами, то пропорция будет похожа на французскую, а не на русскую. 
Русофобский вопрос об особой патологии генетического предательства у русских и украинцев можно считать закрытым.