Последние цветы

Думаю это мои последние цветы. Я чувствую, как ледниковый холод, окутал моё сердце, и я узнала мужчин, больше не хочу.

Территории искусно помечены, мочевые опрыскивания особенно казисты у самок и самцов. Барышни знают тонкости своей профессии. Эти тонкие сады Эвтерпы слишком "словоявленны" для танцующей Терпсихоры Фео...

Я изменилась очень, стала другой. Чувствую лесть с отвращением, она как стойкая бацила, передаётся через слово особенно. Понимаю. Поэзия - ломкая игра напоказ. В ней слабость веры укрепляют падшие из нищих. Так возвышает суть свою лукавость божья. Нет страсти там, один лишь ветра свист и пустота... и... жажда власти. О, да-а...

Стихи мои по "мягкому" не ткутся. Они только по чувствам выть могли. И вот сегодня, я чувствую себя совершенно гордой девочкой, готовой никому и ничего не прощать. Стихи, словно закрылись. Как буд-то сердце спряталось в ИГРЕ... ИГРАЮЧИСЬ сомкнулось плотно. И я почувствовала тонкости иные, я выросла из строк из лжи...

Я чувствую, как пали души тех, кто нежился во мне когда-то остроумием своим... теперь ласкает кисок там и сям... Кто от бессилия и старости продолжил робко напоказ БЛЕСТЕТЬ... на территориях спессивых нежась... 

Устала я быть Фео среди них. Ласкать туда, где пусто уж давно, и не стоит без женской шерсти... под ногтями... когда впиваются туда на старости зубами....

Как же поэзия игрива, поверхностна и словом "чистая", отбеленная до аллюзии вранья... Я ухожу... там я одна. Слишком одна, чтобы вновь быть здесь...

Поэзия пригодна лишь для громких лиц. Я выросла из дешёвых приёмов. Неприлично стало видеть это в моём достойном возрасте. Не терплю скользких людей, и сладкую поэзию впрочем особенно.

Это последние мои отжимы. Центрифуга крутится надёжно! Дальше, всё изменится, и мир станет лучше. С любовью и нежностью, всё ещё Фео Ральфей...

Была откровенна... в любви...