Принесённая в жертву

  В глубокой старости человек обычно превращается в растение, чаще в сорняковое.
  Вместо того чтобы навеки успокоиться, он пытается шевелить на ветру ветвями ног и рук.
  Таким оказался композитор Арон Зяблик с барашковыми облаками кучкующимися над седой головой.
  Ответ напрашивался сам собой - не стой под кокосовой пальмой в ожидании увесистого ореха, когда впереди маячит Двадцать тысяч лье неподсудных оправданий перед женой Анной возможно под водой, но не по Жюль Верну.
  С год назад бессердечный Арон записался на реплантацию сердца, рассчитывая на ближайшее ДТП, а пока, коротал время в томительном ожидании, ни у кого его не занимая, потому что не знал как его потом отдавать - оптом или по частям в розницу.
  Параллельно с этим меломан Зяблик забросил занятия любовью на крышке рояля "Стэнвей" с корыстной целью, чтобы никто до них не дотянулся.
  Что называется "Ни себе, ни людям".
  Одним словом эгоист он был тот ещё.
  Написание симфонии "Для дирижёрской палочки с оркестром" приближалось к завершению, и заняло у него полтора ущербного месяца из-за снижения лунного притяжения в связи с усиливающимися возрастными приливами у молодящейся жены.
  Партитура симфонии была полностью готова к отправке в мусорную корзину.
  Оставалось только найти терпеливую аудиторию, которую он потерял в лице супруги через год после заключения брачного соглашения.
  Мысленно Арон вёл прицельный огонь, направив мушку автоматического пистолета на родственную мушку на её правой щеке.
  Расправа казалась неминуемой.
  Ситуация становилась невыносимой за скобки экстрасенсорной толерантности, которой она обладала и которой ей не терпелось с кем-нибудь поделиться.
  Но вокруг никого не было.
  Она перенесла коклюш, свинку, но только не это.
  Отсчёт пошёл, чтобы не вернуться.
  Анна выбежала на дорогу и с криком: "Каренина!" жертвенно бросилась под колёса грузовика с обезьянами.
  Так Арон Зяблик получил долгожданное сердце для пересадки.