Экзекуция нежностью - Молчание

                Такие, как Грэм, точно знают,
                что творится  у них в голове. 
                Поэтому они никого туда не пускают (с)

Молчание может быть навеяно смертью. Нокаутом мозга-тела. Пустотой в душе.
Или, напротив – сильнейшим напряжением, концентрацией. Так хищник подкрадывается к жертве. Так снайпер фиксирует цель.   

Искусство творить руками тоже предполагает молчание. Но оно – не бесцветно. Рисовать углём, лепить из глины, резать в мраморе, складывать строки из символов… Страсть под этими руками пульсирует и кричит.
Творения Микеланджело помнишь? Роскошную анатомичность Давида? Тайную роспись Сикстинской капеллы?
Мраморный Давид прекрасен. Но он – всего лишь мёртвый камень, идеальный в своём безответном беззвучии. 

Моей натуре ближе сырая штукатурка и вибрирующая энергией алтарная стена, которую мастер в сосредоточенном исступлении покрывает сценами из «Страшного суда». Густые мазки, контрастные краски – так проявляются скрытые внутри эмоции. Босые ступни оставляют на песке нервные следы, а рядом – глубоко продавливаются отпечатки дьявольских раздвоенных копыт…

Иногда творения оказываются яростнее своих творцов – они врезаются в десны клыкастым твёрдым кальцием, громко дышат и откашливают стон.
Создавать новую реальность – энергозатратно. После каждого изматывающего слоя творец выдыхается, берёт тайм-аут и споласкивает ладони в изоляте стеклянного одиночества. И тогда всё вокруг окрашивается в неподвижную тишину – стены, потолок, пол, изогнутые своды арок, окна…
Пепел чувств на завтрак в качестве обезболивающего.

Писать фрески сложнее, чем оставлять взаимную отметину друг на друге.
Я застрял костью в твоих рёбрах.
Слева.