Время веры и надежды

Наверное, каждый третий мой знакомый имеет водительские права, ведь в наши дни машина – это не предмет роскоши, а будничная вещь первой необходимости. Но я – благодарный пассажир с многолетним стажем – ничего о ней не знаю. Я не разбираюсь в ценах на бензин и в водительских правилах вежливости. То есть, с третью моих знакомых я живу в параллельных мирах.

Ещё удивительнее дело обстоит с беременностью. Так или иначе с ней сталкивался каждый. И если забыть первое столкновение простительно (из-за отрицательного относительно рождения возраста), то не обратить внимание на многочисленных беременных знакомых кажется преступным равнодушием к загадкам жизни. Тем не менее я регулярно проявляла это равнодушие даже по отношению к своим сёстрам и брату (оправдаюсь тем, что мой возраст ушёл в плюс не так уж далеко). Так что к моменту собственной беременности я не знала о ней ничего.

Я тщательно всматривалась в свою душу и придирчиво крутилась перед зеркалом, но ни особенных чувств, ни круглых животиков пока что не обнаруживалось. И только знание, хрупкое, как корочка льда на осенней лужице, делало меня мамой. Прежде, чем полюбить нового человека, нужно было поверить, что он есть.

Гугл в моём телефоне трудился без устали, отвечая на вереницу нелепых вопросов о том, что можно есть и как нужно дышать. «Он размером с грецкий орех! Сейчас у него закладывается нервная система», – ежедневно сообщала я мужу вести из таинственного ОтТуда.

И вот настал день первых шевелений. Было странно и радостно от мысли, что он – крошечный и беззащитный – имеет свободную волю. Что я – его дом и мир – не могу заставить его пошевелиться. Он сам решает, ответить ли на моё приглашение к общению. Он отдельный, как отдельна от Бога созданная Им я. Он – не я, хотя живёт во мне. Вера оправдалась, настало время надежды.

На что надеется молодая мама? На то, что малыш будет здоров. Что роды пройдут мягко и естественно. Что придёт молоко, а не постродовая депрессия. Надеется и пытается что-то делать: правильно питаться, делать зарядку, читать педагогические книжки, подбирать детские вещи. Пытается делать и знает, как мало от неё зависит происходящее чудо.

Добрые знакомые предлагали мне детские вещи, а я, смущаясь своего незнания, рассматривала непривычные агрегаты. Нужна ли нам ванночка? Какую выбрать кроватку и для чего в ней бортики? На какой возраст и погоду эта крошечная одежда? Неужели однажды я обрету суперсособность определять на глаз размер таких похожих комбинезончиков?

Постепенно огромная неизвестность стала делиться на маленькие, а от этого менее пугающие неизвестности. В обиход стали входить новые термины: схватки и потуги, грудное вскармливание и скачки роста, аспиратор и подгузники, теория привязанности и активное слушание. Постепенно облако загадочности рассеялось лучами знаний, и у меня начало формироваться своё мнение обо всём происходящем. Возможно, не единственно верное, но продиктованное заботой о доверенном Богом человеке.

Беременность – время веры и надежды – стала подходить к концу. Приблизилось материнство – время любви.