ты глядишь на меня из могил

                Александру Ерёменко,
                изобретателю метареализма



1.

                «Я сидел на горе, нарисованной там, где гора».
                Александр  Ерёменко.


Сожмутся вдруг от страха потроха,
когда столкнёшься взглядом с первым встречным,
я думал, диалог наш будет вечным,
но оказалась вечность — шелуха.

Но оказалось вдруг, что выпал фант,
у фокусника, фауна и флора,
теперь в избытке тем для разговора,
поэзии подследственный экспант.

Рифмованная речь кромешный вздор,
в нём неотложка с красною мигалкой,
в нём кухонные склоки коммуналки
и алкашей невнятный разговор.

Двух равных чисел разница не ноль,
как аналитик ты великолепен,
ты сущности вещей возводишь в степень,
но, в сущности, любая сущность боль.

К трагедии не сыщется ответ,
действительность всегда намного хуже,
есть одиночество, когда никто не нужен,
и есть сиротства избранный обет.

Боль столько раз вступала под ребро
и столько раз рвалась у мышцы жила,
что много лет как высохли чернила
и крови нет, чтоб обмакнуть перо.

Философам дозволено забыть
своё предназначение в природе,
они сказали всё и, в своём роде,
они оазис жажду утолить.




2.

                «Уберите конвой. Мы играем комедию в лицах...
                ...Тебя не было вовсе, и, значит, я тоже не был».
                Александр  Ерёменко.


Не рифмуется авторский знак,
расшифрована письменность майя,
всё на ощупь, как в азбуке Брайля,
постигается что здесь и как.
Коченеющий воздух в полях,
солнца дрожь, предзакатные грозы,
ночью слышно как вечно елозят
в рваной ветоши мыши в сенях.
Никогда не любил докторов,
в их латыни трагедия скрыта,
как в комедии нашей финита,
к ней никто, как всегда, не готов.

Ты глядишь на меня из могил
столь далёких, что даже не знаю
современником я тебе был
или ты был отшельником рая.

Невозможно никак превозмочь
гениальность комплектами кварков,
ты ошибся, решив по запарке,
воду в ступе назло истолочь.
Иногда ты несёшь просто дичь
или лезешь к лицу с пистолетом,
метафизики ходят к поэтам,
чтобы истинам космы подстричь.
Ничего нет сложней простоты,
сунул в тряпки намедни последний
зарифмованный кровью передник,
развалился он на лоскуты.
Я не знаю что снится зэка
и чьей кисти портреты насилья
но я вижу изломаны крылья,
что прикрыты полой пиджака.
Как художник философ не скуп,
только краски смешал бестолково,
только красноречивее слова
взгляд казнённый и складки у губ.

Старый ангел, похоже, бескрыл,
на вопрос и ответа не надо,
соплеменником я тебе был
или ты был изгнанником ада.

Я тебя нарисую углём
на пустой бесконечности неба,
голубям припасённого хлеба
никогда не хватает на корм.
Рукоделья закончится нить
и тебе будет сложно потрафить,
ни одной строчки для эпитафий,
что могли бы в граните отлить.
Ты опять, как всегда, при своём,
осень комплементарнее лета
и судьба как жилплощадь поэта
никому не сдаётся в наём.


                июнь-июль 2021 года