Кроме

и ничего не приходит на ум, кроме
сказать слово «боль»,
как будто
другие слова – отвратительны,
жгут мне нутро,
разливаясь ядом.

завтра –
полые контуры вместо меня,
гладкая ровная пустота вместо вечной бури,
белое-белое море
без берегов.

жизнь – это берега,
окаймляющие море небытия.

я сижу на тропинке с травинкой в руке,
я никуда не спешу:
я уже умер, но ещё не родился,
я есть,
но меня ещё не было.

Господи, кто я? –

спрашиваю, потому что
не у кого больше спросить.

и ничего не приходит на ум, кроме –
завыть, распластавшись в небытии,
самим собой выпиться до дна –
и не понять вкуса.

слышите,
город шумит у меня внутри,
толпы вселенных скитаются
по моим сосудам!

Господи, кто я?!

белое-белое море в моей груди –
в самом ли деле душа?

откуда она,
Господи?

когда-то
мне казалось, что души
вырезают ангелы из небесной ткани.
как же, наверное, небо
от этого истончается!

скоро небо совсем растает,
и тогда мы увидим,
что за ним тоже тянется жизнь –
необъятная, безконечная,
такая же, как душа
в моей маленькой тесной груди.

иногда мне кажется, кто-то
жидкое небо залил мне в грудь,
и сердце плескается в нём,
как рыбка,
вбирает его в себя –
и выпускает раскрашенным
во все цвета радуги.

откуда, Господи,
все эти оттенки?
столько разноцветных чернил!
и всего один
холст жизни…