Солнце светит всем часть пятая

5

Каждый день я заучивал новые слова и постепенно начал понимать речь Ливы и даже пытался говорить на её родном языке. Лицо её напрягалось от усилий разобрать мои слова, но, в конце концов, она понимала меня.
С юных лет у меня были способности к языкам. В своё время я без особого труда выучил латинский и французский, и мне хотелось как можно скорее овладеть речью этих людей.
Я сильно загорел, и с каждым днём становился всё более похожим на них. Сначала мне было непривычно ходить босиком, горячий песок обжигал ступни, но постепенно кожа моя огрубела. Я научился лазить по пальмам, и мы с Ливой лакомились бананами и соком кокосовых орехов.
Лива выросла на море и плавала как рыба. В воде мне никак не удавалось её догнать – она легко уплывала от меня. Я выходил на берег уставшим и сразу ложился на песок, жмурился от яркого солнца и понимал, что по-настоящему счастлив. Когда Лива медленно выходила из воды, я восхищался её стройной фигурой и улыбался ей. Она тоже улыбалась и ложилась рядом, опустив голову мне на грудь.
Однажды я спросил её, есть ли здесь другие поселения? Наш разговор записан на английском языке, хотя мы, разумеется, говорили не по-английски и часто переспрашивали друг друга, чтобы понять смысл сказанного.
– Да, на берегу есть другие поселения, – ответила она. – Но мы с ними редко общаемся.
– Почему?
– Они живут далеко от нас.
– А что это за люди?
– Такие же, как и мы.
– Ты была у них?
– Да. Как-то мы пошли вдоль берега и по дороге встречали других людей. А ты, Мартин, раньше жил в лесу?
– Почему ты так думаешь?
– У тебя кожа светлая. Я и подумала, что ты жил в лесу.
– Да, ты права… Вы шли по берегу – и что?
– Снова пришли сюда, но уже с другой стороны.
– А долго вы шли?
– Четырнадцать дней.
Значит, я оказался на острове. Я и сам догадывался, что это остров, и Лива лишь подтвердила мои предположения.
Из разговоров с ней узнал, что до моего появления они с матерью жили вдвоём в хижине. А однажды утром Лива увидела на побережье меня, лежащего без сознания. К счастью, ей удалось уловить моё дыхание, и они с матерью перенесли меня в хижину. Несколько дней я метался в бреду, и Лива почти не отходила от меня.
Как-то мы с ней сидели на берегу, и я спросил, верит ли она, что за морем есть другие земли? К моему удивлению, она ответила:
– Да, верю.
– А почему? – поинтересовался я.
– Несколько лет назад я видела в море какую-то большую белую лодку. Она медленно проплыла и исчезла из вида, – Лива задумчиво смотрела вдаль. – У нас нет таких лодок, и мы не плаваем так далеко. Но я хорошо рассмотрела её, она не могла мне присниться. Когда рассказала об этом нашим, мне не поверили.
– И как ты думаешь, что это была за лодка?
– Не знаю, – она помолчала. – Мне кажется, она была из другого мира… Значит, за морем есть другая жизнь. А ты веришь мне?
– Да, Лива, верю, – я поцеловал её в щеку и обнял покрепче.
В ту ночь я долго не мог заснуть. Осторожно встал, чтобы не разбудить Ливу, и вышел из хижины.
Вероятно, она пережила сильное потрясение, когда увидела на горизонте корабль. Может быть, признаться ей во всём? Но как она к этому отнесётся? Да и что это изменит, ведь я не могу вырваться отсюда и вернуться в Англию. Впрочем, мне хорошо здесь, но прожить на острове до самой смерти не хочется. Если бы была возможность, с радостью вернулся бы домой вместе с Ливой, но об этом можно лишь мечтать.
Почему-то вспомнилось о том, как много лет назад, когда я ещё учился в Италии, Джон рассказывал мне, что однажды он среди белого дня увидел в небе какой-то тёмный предмет, летевший на огромной высоте. Конечно, я не поверил ему, но он клялся, что это правда. По его словам, предмет так и не приземлился и растворился в синеве. А если тогда он не врал и в самом деле видел странный предмет, летевший в небе…
Я решил не говорить Ливе, что плавал на таком же корабле, который она когда-то видела. Пусть думает, что раньше я жил в лесу, в глубине острова.
Эти люди не знали, что есть другая жизнь, и им казалось, что весь мир – это их остров.
Когда мне становилось особенно тоскливо, я вспоминал, как после кораблекрушения, плавая в океане на обломке мачты, молил небеса дать мне вновь почувствовать под ногами землю. Тогда мне было безразлично, где окажусь, хоть на самом краю света. Мои молитвы были услышаны, и я не утонул. Если произошло настоящее чудо, и я остался жив, значит, Бог заботится обо мне, и лучше смириться со своей участью, ведь свыше человеку не даются испытания тяжелее, чем он может выдержать.
Мои волосы отросли до плеч, кожа стала коричневой, и я хорошо выучил язык, окружающие без труда понимали мою речь. Вместе со всеми я ходил на охоту и один раз даже чуть не погиб. По вечерам вместе со всеми сидел у костра и жарил мясо убитых зверей.
Много времени мы с Ливой проводили на побережье. Вода была такой прозрачной, что даже на глубине хорошо просматривалось песчаное дно, усыпанное ракушками. Теперь я без труда догонял Ливу, и она, смеясь и брызгаясь, целовала меня.
В одном месте на глубине лежала большая разноцветная раковина. Много раз я нырял за ней, но безуспешно. Я не сдавался и, в конце концов, достал её и подарил Ливе.
Так я и жил, счастливо и беззаботно, пока в одно солнечное утро не произошло великое событие, изменившее мою судьбу.
В то утро меня разбудили громкие крики. Выйдя из хижины, увидел, что жители чем-то сильно взволнованы. Многие спешили к морю, и мы с Ливой тоже побежали туда.
Недалеко от берега я увидел корабль. Он стоял на якоре, паруса были убраны. Мне удалось различить на мачте английский флаг. Наконец-то, я смогу вернуться на родину!
На лицах островитян таилась тревога, а я от волнения не мог говорить и радостно обнимал Ливу, показывая на корабль.
– Помнишь, ты рассказывала, что однажды видела далеко в море большую лодку? - возбуждённо говорил я. – Так вот, она приплыла к нам.
Девушка с изумлением смотрела на меня и молчала.
– Лива, я ведь тоже плавал на такой лодке, но она утонула, а я спасся.
Слишком много впечатлений обрушилось на неё сразу, и она молча смотрела то на меня, то на корабль.
– Не бойся, Лива, ничего плохого они нам не сделают. Они такие же, как мы, только приплыли из-за моря. Да, за морем есть другие земли.
– Я всегда чувствовала в тебе что-то необычное, Мартин, но не могла понять…