Норвежские коньки

  Миланец Тони Формаджио пришёл к выводу, что его сицилийка жена Ориета Профумо не рентабельная женщина и поэтому недостойна значительных вкладов непосредственно в неё.
  Естественно Ориета возмутилась - ей вовсе не хотелось коротать ночи в одиночестве и она пожаловалась своему брату из Палермо Джованни Ассасино на ушемление её личных интересов долгосрочным муженьком.
  Джованни успокоил сестричку срочной телеграммой, в которой заверил, что остудит прямым в голову погорячившегося Тони, считающего, что нет ничего лучшего для скрытия доходов от налогов чем офшоры (не путай, дорогая, с шорами для лошадей). Обещаю обуздать необъезженого, иначе его ждёт развод на деньги по-итальянски. Но сначала я подвергну его сеансу щадящей терапии.
  Столь обнадёживающими словами заканчивалось послание Ассасино.
  Ориета, не показав виду, нарочито оставила послание заботливого брата на столе для Тони, чтобы тот ознакомился с его содержанием.
  Пробежав широко раскрытыми глазами угрожающий здоровью текст с двумя грамматическими ошибками, миланец вспылил и на всякий случай заказал билеты на Мальту, где держал внушительную сумму и содержанку - норвежскую конькобежку Грету Скотонсен на сносях неизвестно от кого.
  Но это обстоятельство волновало Формаджио меньше всего.
  Неожиданно в наружную дверь позвонили.
  Тони открыл её пока жена с еле пробивающимися усиками на верхней губе готовила спагетти на кухне.
  На пороге стоял почтальон Марио Скорцени со шрамом на приветливом лице.
  - У меня для Вас заказное письмо из Палермо, - прошипел он сквозь выбитые передние зубы, - которое я обязан вручить непосредственно получателю.
  Тони нетерпеливо разорвал конверт.
  Из него выпала фотокарточка Греты, лежащей на полу с обагрённым кровью коньком украинской фирмы "Cаlо-MON" в горле в объятиях неизвестного мужчины.
  - Вот это оперативность! Нет человека - нет проблем! - воскликнул Тони и поспешил на кухню, чтобы нежно обнять обиженную сицилийскую жену и затем отменить полёт на Мальту.