Почти стансы

Возвращаться легко. Ведь дорога до боли знакома
и уже не гнетёт закоулками чьих-то побед
над уже позабытым едва обретённым искомым,
предлагавшимся суетным прошлым как главный секрет

пребывания здесь, на морочащей голову третьей,
так похожей на сотни подобных, и всё ж не такой,
чтобы слиться с другими в извечном вселенском сюжете
о сакральности войн за небес бесполезный покой.

Извлекать из последствий нагие причины несложно.
За логичным уютом дизъюнкции ждёт результат,
заставляющий снова вложить в искупления ножны
позолоченный меч предыдущих шагов невпопад

с отрезвляющей поступью времени. Сердце пространства,
и нечаянно сбившись, сумеет в итог прокачать
через фильтр тоски погустевшую кровь христианства,
чтобы ею поставить на пропуске в небо печать.

Прорастать сквозь забвение радостно. Вечности жилы
с упоением вяжутся страхом в тугие узлы,
распыляя на мелочи вовсе не вечные силы,
и пытаясь избавить потомков от мерзкой хулы,

обозначенной в текстах нелепых, но милых преданий
о величии духа и тесных тоннелях судьбы.
Мир, как кажется нынче, - лишь блик на застывшем экране,
так что, так ли уж важен итог человечьей борьбы?

Искажать - пустяки. За кулисами истины каждый
отыгравший своё может запросто вновь пересесть
на давно приготовленный в нервах кораблик бумажный,
на котором отсутствует парус, но, кажется, есть

плексигласовый круг для уставшего кормчего. Волны
обожания зрителя вынесут после на брег,
экзотических фруктов и душ людоедовых полный,
чтоб себя, наконец-то, обрёл на Земле человек.

Чтоб обрёл, осознав: защищаться - привычно до боли
в истязаемых ветром последней любви лоскутах,
столь изящно смотрящихся в смертной тоски ореоле,
отраженном в мгновения счастья на белых листах...