Фотокомментарий 043 рукописи

Книга «Рукописи Волкодлака»
КАСАЯСЬ ЖЕНСКИХ ЧАР «ИНЫМ»: ТЁМНЫМ ИЛЬ СВЕТЛЫМ
(к неопубликованным фотографиям Анны)
Фотокомментарий №043

 
К глазастой Кареглазке средь коллег-подруг,
любя плечо родное, прядь волос прижалась:
«О чём твоя душа, Аннушка, замечталась?»
Не обо мне, жаль, Волкодлаке... лишь испуг

я ощущаю всякий раз, когда «вбиваю»
в интернет-браузер строку: «чужая Анна»!
Трепещет чьё сердечко непонятно-странно?
Я так опасен Анне тем, что тайну знаю,

боязнью-страхом оказавшейся для бабы:
собственным взглядом видеть то, что видит взор
Хищника, не считая похоти позор
женский... и ставить этот дар (в укор, хотя бы)

ангелу-демону —в обличье человека
за то, что девушку однажды угостив
так, что сменился позитив на негатив
из-за решенья: встречи требовать, как чека

за сладость-вкусность Тантры, принялся копать
и даже землю рыть в поисках лжи-обмана,
спустив на близких и подруг Зверя-Полкана
тексто-словесного... Как тут не обмирать

от ужаса и страха бабьего всем тем,
кого коснулась — фразой! — лапа Волкодлака?
Психологическая Хищника атака —
каждой из них! — сулила максимум проблем,

если вдруг кто и вознамерится ответить
хамством иль грубостью на те вопросы Зверя,
от коих, прячась, уверениям не веря
мужчины-Оборотня, с целью — не заметить

строчек в Письме, опубликованном для всех,
кто смеет называть себя Анны подругой
иль на ноге короткой, так сказать, с супругой
мужа счастливого, ведь выбран для утех

любовных лично он, а не «дебил-маньяк»,
который даже в строчках выглядит ужасным,
а, следовательно, для встреч весьма опасным,
чтоб можно было объяснить подробно: «Так

Анечка-Нюрка с Волкодлаком поступает
лишь потому, что такова женщин природа,
да и стервозная наша бабья порода,
как ни крути, всё-таки явно проступает

в минуты нежелания (иль в дни-часы...)
общаться с тем, взгляд кого выдержать нельзя —
уходит из-под ног земля даже, скользя
под каблучками туфель женственной красы,

которой каждая из нас наделена —
без разницы: брюнетка, блонди иль шатенка,
пусть и завышена слегка самооценка...
А, впрочем, собственно, в чём женщин тут вина?

Так что, наш ненавязчивый Зверь-Волкодлак,
каждая тут —за всех... и все — за одну тоже,
и в одиночку отвечать — себе дороже:
так солидарность в миг напомнит, не дай боже...
поэтому нам без молчания — никак!

Анна не хочет отвечать, с тобой общаться —
и мы все, следовательно, будем молчать,
возможно даже, где-то «дурочек включать» —
нам же с тобой и не крестить и не венчаться!»

Бровей стремительный разлёт над лбом высоким,
крестик серебряный ласкает вкусность тела...
Что скрыто там, за взглядом Анны кареоким:
мол, Зверю суждено быть вечно одиноким?
Или давно уже Анны душа влетела

в жизнь-судьбу мою властью Нюрки-Колдуньи,
Богини-Ань иль даже Королевы-Анны,
сладость познав — телом! — тантрической нирваны
с чувственным образом забав от секс-шалуньи,

которой быть мечтает каждая на фото:
из подруг, близких, из родни или знакомых...
а эту Аньку взял и выбрал, типа, кто-то —
верным решеньем изо всех путей искомых,

якобы, став ярым поклонником обычной,
такой же, как и все мы, девушки-подруги!
Конечно, жаль, что не сравнятся с ним супруги
наши до степени, впрямь скажем, неприличной!

— И этот кто-то, Анна... я, твой Волкодлак,
столь очарованный твоим внутренним миром!
С замужеством, Ань, не попала ль ты впросак
или себя я возомнил эллинским Пирром,

признав свою победу тем же пораженьем?
Но ты ведь, Аннушка, давно уже моя,
пусть даже нашу тайну и от всех  храня,
своим молчаньем память прошлого ценя!
Сменится ль Тантра наших глаз прикосновеньем?