Восхождение

Я в братской могиле как слой земли,
Но жизнь за глазами блеклыми.
И небо от скрежета звёзд болит
До судорог эпилептика.

Прощание кратко, как выстрел в ночь,
Огней догорят подснежники:
Вокруг станет холодно и темно,
А сущие – станут прежними.

Ни лиц, ни имён не уберегут;
Ни слёз, ни речей над трупами:
Винтовка и алой стрелы лоскут
Скупыми штрихами крупными

Как признак эпохи, гримаса дня,
Жемчужины язв рассыпаны.
Под тяжестью терний едва поднять
Под силу глаза Спасителю.

А где-то вдали не стихает бой,
И сыпятся взрывы частые:
С любовью схлестнувшаяся любовь –
До тла и конца участников.

Такое нам время – и мы ему,
Доставшиеся бескрылыми,
Невидящим взором глядим во тьму,
Над собственными могилами.

Но небо так близко на этот раз
В кровавой заре пожарища.
И кто-то зовёт с высоты: «Пора!
Вставайте скорей, товарищи!»

От каменной, смерти подобной сну,
В последнем и злом усилии
Я с плачем отпряну и протяну
Дрожащую руку в огонь и тьму:
«Ты звал? Так, прошу, спаси меня!»

И, может быть, где-то на пол пути,
В секунду великой близости
Сумеет зовущий меня найти,
За руку поднять – и не отпустить,
И к солнцу, как к дому, вынести…