La Belle Dame Sans Merci Джон Китс

Картина - "La Belle Dame Sans Merci", Хэнри Мэйнелл Рием, 1901.

LA BELLE DAME SANS MERCI: A BALLAD

(ПРЕКРАСНАЯ ДАМА БЕЗ МИЛОСЕРДИЯ: БАЛЛАДА)

О, что взяло тебя, о рыцарь верный,
В одиночестве и бледности грустить?
Теперь осока в озере поблекла,
И птиц для пенья не найти.

О, что взяло тебя, о рыцарь верный,
Так изможден и сломлен горем?
Для белок тут зерна полно,
И урожай давно уж собран.

Я вижу лилию в твоем челе,
С тоскою влажен и с грозою болен,
И роза тусклая с твоих ланит
Быстрее никнет.

Я встретил даму на медах,
Весьма прекрасна - фейское дитя,
Ей влас был долог, ее ступня легка,
И взор ее был дик.

Я вил гирлянд для ейной головы,
И ей браслет, и ароматов зону;
Она меня глядела словно от любви,
И даровала сладкий стон.

Я брал ее на гордого коня,
И видел ничего в прошедшим дни,
Походкой длинной заводила пляс, и пела
Песни Фей.

Она искала корни и нектар,
И дикий мед, и манны-перелив,
И верно в нареченьях странных молвила:
«Люблю тебя Я правдой!».

Она брала меня в Эльфийский грот,
И там горька над ранами вздыхала,
И там ее Я дикий взгляд смыкал
Над поцелуем в лоб.

И там она меня клонила в сон,
И там дремал - Ах! горе! - Ах! было горе!
Последний сон, который Я мечтал
На хладной вышине холмов.

Я видел бледных королей и принцев,
Бледных воителей, смертью были бледны;
Они твердили: «La Belle Dame sans Merci.
Тебя возьмут оковы!»

Я видел гладные уста и сумрак,
С грозящим ужасом сползали широко,
И Я очнулся тут, и обретал себя,
На хладной вышине холмов.

И вот почему Я пребываю здесь,
Одиноким и бледнеющим грустить,
Хотя осока в озере поблекла,
И птиц для пенья не найти.



LA BELLE DAME SANS MERCI: A BALLAD

BY JOHN KEATS

O what can ail thee, knight-at-arms,
Alone and palely loitering?
The sedge has withered from the lake,
And no birds sing.

O what can ail thee, knight-at-arms,
So haggard and so woe-begone?
The squirrel’s granary is full,
And the harvest’s done.

I see a lily on thy brow,
With anguish moist and fever-dew,
And on thy cheeks a fading rose
Fast withereth too.

I met a lady in the meads,
Full beautiful—a faery’s child,
Her hair was long, her foot was light,
And her eyes were wild.

I made a garland for her head,
And bracelets too, and fragrant zone;
She looked at me as she did love,
And made sweet moan

I set her on my pacing steed,
And nothing else saw all day long,
For sidelong would she bend, and sing
A faery’s song.

She found me roots of relish sweet,
And honey wild, and manna-dew,
And sure in language strange she said—
‘I love thee true’.

She took me to her Elfin grot,
And there she wept and sighed full sore,
And there I shut her wild wild eyes
With kisses four.

And there she lull;d me asleep,
And there I dreamed—Ah! woe betide!—
The latest dream I ever dreamt
On the cold hill side.

I saw pale kings and princes too,
Pale warriors, death-pale were they all;
They cried—‘La Belle Dame sans Merci
Thee hath in thrall!’

I saw their starved lips in the gloam,
With horrid warning gap;d wide,
And I awoke and found me here,
On the cold hill’s side.

And this is why I sojourn here,
Alone and palely loitering,
Though the sedge is withered from the lake,
And no birds sing.