Товарищ Че

Товарищ Че

     Преподаватель по фамилии Чеботарёв вёл у нас в институте семинары по физике. Был он высокого роста, с колоритным рубленным лицом героя народных сказок и непокорными взъерошенными волосами. Запомнился он студентам своей военной выправкой и нежеланием отпускать на коротенькую переменку между двумя академическими часами одной пары. Он мастерски симулировал глухоту, когда звенел звонок, обещавший студентам выныривание на поверхность из глубин науки для короткого глотка свободы в институтских рекреациях.
- Звонок! – раздавался робкий студенческий голос, но Михаил Иванович – так звали преподавателя - игнорировал робких.
- Михаил Иванович – мы хотим отдохнуть, - с нажимом произносила какая-нибудь девушка. Здесь он оживлялся. Женщины были его любимой темой для воспитания.
- А физику учить не хотите? – парировал он. Ведь физику он очень любил.  Это была его первая любовь. В послевоенные годы он, будучи мальчишкой, ехал из своей деревни «зайцем» в товарном вагоне поступать в институт в Москву. В те годы за такой проезд давали три года тюрьмы. Его поймали и предложили выбор: три года тюрьмы или военное училище.
- Кормить будете? – спросил он, понимая, что мечту стать учёным-физиком придётся отложить.
- Будем! – сказали ему, и он согласился.
      Был он действительно не докормлен и в военном училище не мог подтянуться ни разу. Но там нашлись педагоги, и через полгода, отъевшись, он уже работал на турнике по первому разряду.
     Когда Чеботарёв закончил училище и получил погоны, удача улыбнулась ему. Армию стали сокращать, и он смог сразу выйти в отставку и продолжить своё путешествие в Москву к своей любимой физике. Лишь окончив ВУЗ, он обратил внимание на женщин и женился. Далась ему такая аскетика, видимо, нелегко. Девушки наши постоянно подвергались его нападкам.
      Он иногда философствовал на тему того, что у них «уже выросло», и как всё это мешает изучению физики.
      Девушки очень обижались, а мы, к своему стыду, смеялись, что обижало их ещё больше. Девушки требовали, чтобы мы подписали петицию о смене преподавателя. Потом всё затихало до новой скабрезной шутки.
      На самом деле Михаила Ивановича звали Михаил Автономович, это выяснилось гораздо позднее, а студенты за глаза и вовсе прозвали его товарищем Че. Товарищ Че стеснялся своего настоящего отчества, но не стеснялся чудить во время учебного процесса. Ведь оценки в течении семестра он выставлял нам по 20-балльной системе, а потом конвертировал их в обычную итоговую оценку по пятибалльной системе.
     Научился он этому в Алжире. Там он преподавал местным жителям физику в их университете. Алжир долгое время был французской колонией и перенял французскую 20-ти балльную систему оценки знаний.
- Оценивается всё, - объяснял нам Чеботарёв. Оформление работы, почерк, использование разных цветов ручки для выделения заголовков, количество исправлений и, конечно, правильность решений. 20 баллов практически никто не получает, а 7-8 - это почти наша двойка. За каждый балл идёт отчаянная борьба. По ночам в парке вокруг фонарей, словно ночные бабочки, сидят студенты и учатся. В общежитии дорогое электричество, и каждая комната платит по счётчику. В комнате учить невыгодно, вот они и жмутся к фонарям, чтобы выучиться, закончить ВУЗ и получить хорошую работу, машину и белую женщину. – Тут Михаил Иванович осёкся.
- Ой простите ребята. Я, вам их буржуазные ценности навязываю, но это всё от нерадивости вашей. Они учиться хотят и последние силы и деньги на учёбу бросают, а вы бесплатно учитесь и никакого старания!
      И опять про нелюбовь женщин к физике со всеми вытекающими… С трудом мы без письменной жалобы учебный год дотянули. Интересно, что одна девушка из нашей группы дружила с его дочкой, тоже студенткой нашего ВУЗа. К сожалению, это лишь распаляло товарища Че на конкретные шутки в её адрес.
     Мы учились на старших курсах, когда единственная дочь Михаила Ивановича трагически погибла. Она была красивой девушкой с блестящими как маслины глазами и очень жизнерадостная. Чёрная ленточка на фото совсем не монтировалась с её лицом, излучавшим радость и желание жить.
      Михаил Иванович был уже слишком в возрасте, чтобы заводить новых детей. Его выправка осталась прежней, но в его много видевших глазах появилась большая боль от утраты любимой дочери…
      Жизнь ещё раз свела меня с этим человеком. Неожиданно лет тридцать спустя я увидел его в своём районе. Время от времени я встречал его на улице. Чеботарёв постарел, но спина его по-прежнему оставалась прямой, годы не согнули его. Он всегда был один. Глаза смотрели отрешённо и куда-то вдаль. В них была боль утрат и почти утихшая с возрастом любовь к физике. Уже несколько лет я не встречаю его…