Венок сонетов для сада

Песню на стихотворение «Сонет для сада», что в данном венке является магистралом, исполнила Вера Пенькова на музыку Елены Анненковой с аранжировкой Марата Нагаева. Послушать её можно либо в самом конце ссылок на моей Стихирской странице, что ниже в расположении после песен Александра Левашова, либо на литературном сайте Литсовет
http://www.litsovet.ru/index.php/author.page?author_id=18068
, либо в Избе-Читальне. К сожалению, Стихи.ру блокируют ссылки на Избу, чего не делает в ответ Избушка: этим двум лучшим литературным сайтам России нужно бы сдружиться, но это моё мнение, как одного из многочисленных редакторов Избы-Читальни.ру. Есть эта песня и в Ютубе.





Сонет для сада. Магистрал

На завязь дня присели стайкой росы,
В лугах туман и свет весны завис.
На зависть звёздам катит солнце вниз,
К воде времён, их вымокшие косы.

К садам любви летят лучи и тучи,
Живу надеждой, станет мир добрей.
Меня судьба в ночи святому учит,
Что будет утро вечера мудрей.

Что зазвонит заветностью по речи
С великой силой в колокол звонарь -
Предтеча тайных слов и новой встречи.
Что будет новь, такая же, как встарь,
Теплом обнимут голову и плечи –
Аптека ночью, улица, фонарь.


1
На завязь дня присели стайкой росы,
Лучи коснулись песен соловья.
Закрылась ночь, а книгу всех вопросов
В моей душе закрыл Омар Хайям.

Открыты настежь окна, ставни в утро,
Открыта дверь на мокрое крыльцо.
Прохлада студит шею и лицо,
Но греет душу свет небесной сутры.

Иду босой в сады тропинкой давней
В заветный май, где хмелем дом завит,
Где зов любви разлуками придавлен
И шепчет голос милой – отзовись.
Да хмурый стражник к памяти приставлен:
В лугах туман и свет весны завис.

2
В лугах туман и свет весны завис,
Застыл в обрыве ночи у рассвета.
Задумал я, чтоб моря летний бриз
Пришёл по дюнам юный сад проведать,

Неся в июнь забаву для птенцов,
Теплом лаская пух несмелых крыльев
У тех курганов, где мы клады рыли,
Катая в нёбе сладость леденцов.

Потом на крыше вслух читали Грина,
Свисали ноги в цыпках за карниз.
И мы, в душе боязнь и страх отринув,
Летели ввысь, где воздух чист и сиз,
Чтоб видеть, как ночную мглу и тину
На зависть звёздам катит солнце вниз.

3
На зависть звёздам катит солнце вниз
Туман с холмов в болота и озёра,
Даря на старость жизни лучший приз,
Тот юный жар любви без плевел в зёрнах.

Да будет зной в садах, гудящих травах,
Лучи расплавят листья и плоды,
И тень захочет снега и воды,
А те в мираж вольются у дубравы.

Паренье влаги в зоне облаков,
Где не слышны цикады, пчёлы, осы,
В святой тиши у логова богов,
Творит в колосьях звук метаморфозы,
Чтоб увести вдоль неба и лугов
К воде времён их вымокшие косы.

4
К воде времён их вымокшие косы,
Тех юных дум под сенью груш и слив,
Несёт мечта под запах чайной розы
В края олив, где солнечный пролив.

Я, как Есенин, не был на Босфоре,
Мне ближе ветви яблонь и берёз,
Склонённых ив над омутами грёз
И крик бельков на льдине в Белом море.

Да тянет тайной южный океан,
Наверно, там под зноем жизнь получше,
И муэдзин прочтёт в душе коран,
Но мною крест в рождении получен
В родной стране. Я жду вестей от Ра.
К садам любви летят лучи и тучи.

5
К садам любви летят лучи и тучи,
С грозою ливень жажду утолит
Моих корней и тесто в сердце вспучит
Чтоб печь стихи на жаре божьих плит.

Там стаи птиц поют многоголосьем,
Им вторят басом шершни и шмели
Под запах яблок, мёда и мелисс
И шелест в поле вызревших колосьев.

Открою томик с негой Велимира,
Пойду по хлебу лет до времирей
И свиристелью выпорхну к памирам,
К Пальмире духа в сказочной игре,
Где слава тонет в аромате мирры.
Живу надеждой, станет мир добрей.

6
Живу надеждой, станет мир добрей
В садах любви у самых спелых аур
И жду обилий счастья в сентябре,
Но август в день последний выдал траур.

Как мне постичь то имя от цветов
И блики боли в сколах сердолика?
Наверно, я к закланью не готов
И льну лакать полёт в лебяжьих кликах.

Всё так, всё так. Твой белый Коктебель,
Тарусы свет, в Елабуге же тучи,
Толкают осень мыслями к тебе.
Наш век убийства жизнь и души мучит,
Но кто-то зоркий выглянул с небес…
Меня судьба в ночи святому учит.

7
Меня судьба в ночи святому учит,
Ведя сады по лету в листопад.
Есть праздник там, где самый поздний лучик
Приносит свет для радости в распад,

В овалы грусти дух преображений,
В круги успений зёрна и плоды.
Настанет время петь на все лады,
Когда вернутся дни весёлых жжений.

В них радость быта в яркой круговерти,
Закладки яблонь в памятную прель
И крик рождений с плачем после смерти,
И мой поход по тысяче морей
С тем ощущеньем разума, как тверди,
Что будет утро вечера мудрей.


8
Что будет утро вечера мудрей,
А день при этой мудрости сговорчив,
И ночь, сгущая тучи в ноябре,
Не заразит поэта хворью с порчей.

Чтоб не лущил для Бога он лучин
Из яблонь, вишен, груш и абрикосов
И не смотрел на поиск правды косо,
Найдя для кривды тысячи причин.

Не дай Господь, придёт с нуждой тоска,
Окатит злобой сон в декабрьский вечер,
Где фразу «время лечит» не сыскать.
Возможно, тот, кто в слове юн и вечен,
Утешит смерть, и станет жизнь легка,
Что зазвонит заветностью по речи.

9
Что зазвонит заветностью по речи
Волшебный голос храмов и церквей,
Войдёт мессией в сад людского вече
В простом селе и царственной Москве.

О высшей ноте горних колоколен
По-царски мне поведает Царёв,
И воспарит в моей душе орёл,
Будь я здоров, будь я безбожьем болен.

Ах, птицы лет, летят неумолимо
В минувший век, в забытый календарь
И полнят Лету тем, что здесь несли мы,
Ссыпая звуки радости в словарь,
Как будто сердцем бил в стальные зимы
С великой силой в колокол звонарь.

10
С великой силой в колокол звонарь,
Литым ударом в толщу старой бронзы,
Ударил в боль моей судьбы январь
Калёным слогом, вырванным из прозы.

Звук отразился эхом глубины,
От неба, цвета ртути и маренго,
И ёмким словом Анны из Горенко
Ушёл бродить в садах миров иных.

За ним иду в аллеи, что в купели,
Далёких дней, в них сон икринки мечет.
Как жаль, я в стоне жил, где птицы пели,
А тех певцов губил голодный кречет.
Невольно жду - заплачет в колыбели
Предтеча тайных слов и новой встречи.

11
Предтеча тайных слов и новой встречи,
Герой не наших, а иных времён,
Где горный воздух был хандрой отмечен
Под гордый плеск развёрнутых знамён.

Не сад забав Тамани с Пятигорском
Послал для сердца негу и покой,
А выстрел чести у тоски глухой
Принёс утеху смертью в жизни горькой.

Мою кручину скрасил сок кизила,
В нём жив проказник, горец и бунтарь,
И рок любви, где молодость бесилась,
Бросая честь и правду на алтарь.
Но смысл пророчеств был невыносимым,
Что будет новь, такая же, как встарь.

12
Что будет новь, такая же, как встарь,
И вещий сон в фатальность превратится.
Мой сад мечты любить и петь устал,
Устали в нём уста и вещей птицы

Трубить одно и то же каждый час
И Гамаюном выглядеть сиротским.
Прости Петрополь наш, Иосиф Бродский,
Об этом в небе ангелы кричат.

Заснуть бы мне, как Элиот и Донн,
Задув стихи, за ними божьи свечи,
Да ждёт в ночи Кубань, Донец и Дон,
Где стаи звёзд, покинув обод Млечный,
Вольются в стать, задав задорный тон,
Теплом обнимут голову и плечи.

13
Теплом обнимут голову и плечи
Огни домов на Пряжке у воды,
От них дышать в тоске намного легче
И память прятать в зимние сады.

Бежит трамвай желаний к Озеркам
По всем каналам, рекам и протокам,
И Летний Сад питает сном и током
Волну и гладь из тысячи зеркал.

Нужны ли нам волнения и склоки?
Ответит старость с рюмкой без вина,
Припомнив шлейф духов её и локон,
Прошепчет нёбом, истина – она
И скорбь веков, летящая из Блока:
Аптека ночью, улица, фонарь.

14
Аптека ночью, улица, фонарь,
Столбы для вёрст от Мойки и до Пскова,
Где ветры звёзд несут в сады янтарь
И в двери бьют от месяца подковой.

Застынет миг на час, на год, на век
Стеною Плача храма в Святогорье,
В тени могилы той, где солнце в горе,
Откуда в речи начал я разбег.

Люблю тебя, мой русский океан,
Где бриги строф и строк стальные тросы
Летят пропеть мне вольности пеан,
Помочь тому, кто в холод счастье просит
И тайно ждёт, чтоб в зиму, как обман,
На завязь дня присели стайкой росы.