Веле Штылвелд Время бастардов

С фотографий смотрят бастарды -
лица княжьи, а плечи холопьи,
и ржавеют до нельзя истории пятна,
и летят над Освенцимом жирные черные хлопья.

Вот игрушек-то было у прошлого мира сословий -
что ни кукольный лик, то под ним простотерпцы
на ушлом наречье...
Эй мужичка, в покои! И не прикословль мне!
Как тебя там: Арина, Галина, Просковья...

Нет, Евдотья я, батюшко барин, умаялась шибко.
Вот и ладно, распаримся в баньке по-черному жарко.
Шибко хрупки у вас не мужицкий кости -
чай еще придавлю и в конфузе случится запарка...

Фотографии смотрят на правнуков лицами +Она -
батальоны царевичей как бы, а все же фамильны:
Боголюбовы, ликами словно с церковной иконы,
Боголеповы мы, богонравны и к страсти причинны.

Нет сословия более, выбито всё поколенье
цесаревичей, плутней и прочей заведомой бяки.
Только копии лиц у потомков ну столь откровенны,
что порою за баринов выбитых хочется плакать..


Время чертит облик старика
втертого в асфальт небесных улиц.
Отовсюду давят облака
выщербом пространства...
нюхай, пуриц...

Вот ты и добрался до небес
по щербатым улочкам покатым.
Вечно гнал эпоху на прогресс,
а она ходила на попятых.

И теперь уже не для кого
ты не ярок, мистер из Парижа.
Что мусье, так точно - ё-мое...
Дожил, добыл неизменно в рыжих.

И уже седая голова - как и надо
кругленько плешива...
вот такие, собственно дела...
не хватает звездного надрыва...


Реце-строфика июля - мыслей полная кастрюля!


Все на поверхности процесса,
чуть что шершавит, тут же пресса...
чуть что безустанно болит,
как тут же напастей болид

летит свистит скрежещет люто
на самой кромке абсолюта...
не удержаться от мольбы
Дай Бог, чтоб мимо от беды!


На вызванную боль не вызывай поддержки
насмешников, хитрюг и торопыг...
ты сам их вместе всех
призвал к себе в надежде
былое повторить...
увы, пустой блицкриг...


Данте был, похоже, прав -
каждый ад свой для химеры
строит сам... тому и рад
и тем горд в себе без меры...


Кедровый крест да колокольня
под минаретом - табурет:
присел и вывернуло в штольну,
а там иной источник лет...

А там иной души подстрочник:
в восточном парке - анаша,
а в старом северном, для бойни
готовят в войско алкаша.

 И он спешит - аника-воин
в силки прорваться, как в серсо.
амурский вальс калик достоин,
а те - Отечества лицо...

Веле Штылвелд Время бастардов https://youtu.be/ST3wtjfEqzU через @YouTube