Я тебя лю лю!

Я ТЕБЯ ЛЮ-ЛЮ
рассказ из книги "МИФЫ ПРО АБАКАНСК"

       В прекрасном сибирском городе Абаканске жила-была милая добрая девушка Зиночка Муравьева. Мама её работала продавщицей, папа где только не работал, но так как очень увлекался алкоголем, не смог дожить до совершеннолетия дочери, загубив печень и почки.
       В восемнадцать лет окончила Зина медицинское училище, получила направление в районный центр Балобаново и с большой охотой стала дежурной медсестрой на «скорой помощи». Сутки работает – двое отдыхает. Зарплата – всего 120 р., а времени свободного хоть отбавляй. Но куда в селе пойдёшь? В клуб разве, так там кино раз в неделю. Поэтому оформилась она ещё и фельдшером в районный медвытрезвитель, на 140 р. – нагрузка не ахти какая, пожалуй, только в дни аванса и получки побольше, да производственная вредность – матерки народные...
       Полюбили Зину на селе, так как многим она здоровье поддержала, многим жизнь сберегла.
Сначала в общежитии проживала, с медсестрами, старыми девами Машей и Таней. Медсестры курят, пьют, мужиков к себе водят. А Зина – нет. Холодильник купила. Потом – ковёр. Потом – стиральную машину, будто навсегда в селе обосновалась.

– Странная ты какая-то, – упрекают её Маша и Таня, – всё на работе да на работе, дома почти не бываешь... Живи, веселись, пока молодая!
– Ну, нет, насмотрелась я на папашу своего, знаю, к чему веселье это приводит, – отнекивается она.
– Смотри, как знаешь, – соглашаются подруги, – а не то пошли в гости? Сегодня хирург Волков вечеринку по случаю своего возвращения из Абаканска устраивает. Обратила на него внимание? Три года в нашей больнице оперировал. Золотые руки! А взгляд... Посмотришь в глаза – сразу влюбишься! За эти три года все балобановские красавицы под его взглядом в овечек превратились...
– И зачем же он вернулся? – Зина интересуется.
– Говорят, в городе у него невеста, кандидат наук, жениться собрался, денег на свадьбу хочет заработать, вот и оформился здесь на две ставки...
– Что ж, – согласилась Зина, – сегодня я свободна и по «скорой», и по вытрезвителю. Составлю вам компанию, так и быть!

       На вечеринку к Волкову собралось человек двадцать. И главный врач Петр Иванович, и главная медсестра Надежда Степановна, и заведующие отделениями, и младший медперсонал, молодежь в основном. Каждый принёс что выпить и что закусить; чего на столе только не было, и соленья, и варенья, и деликатесы разные.
– А ещё говорят, плохо живём! – воскликнул главный врач Петр Иванович. – То, мол, денег не хватает, то продуктов... А у каждого – открой холодильник, всё есть! Хоть и по знакомству, а есть. Дружба – великое дело. Так выпьем за дружбу!
– За дружбу уже пили, – возразил Олег Захарович Волков, виновник торжества, усаживая рядом с собой Машу, Таню и Зину. – А выпьем мы за любовь! Вы только посмотрите, какие красавицы со мною рядом! – сказал и посмотрел вдруг синим-пресиним пристальным взглядом Зине прямо в глаза. У неё аж мурашки по спине пробежали. «Что это со мной? – подумала она, – в жизни не пила, а тут вино само так и льется в рот, так огнем и обжигает...»
– Мы все очень рады, Олег Захарович, – продолжил главный врач, – что ты вернулся. Оставайся с нами навсегда! Через неделю пятиэтажный дом в эксплуатацию сдадим, квартиру получишь, женим тебя, а?
– Поживем – увидим! – Волков улыбается, а сам взгляда от Зины не отрывает, гипнотизирует, что ли? Зина и так, и этак, смущается, а он магнитофон включил, на танец влечёт, обнимает. – Какая вы, Зиночка, красивая, – шепчет, – какая таинственная, не такая, как все. –
Насилу из его жарких танцевальных объятий вырвалась и домой, в общежитие то есть, убежала...

       – Что, Олег, укусила муравьишка? – старшая медсестра Надежда Степановна шутит. – Сорвался номер? Эх, Дон-Жуан, Ловелас ты наш неугомонный, сколько девушек, как перчатки, поменял, и не стыдно тебе?
– Не стыдно, Надежда Степановна, потому что девушки-то ни одной мне в буквальном смысле слова и не попалось до сих пор, поэтому и не стыдно!
После этой вечеринки повернулось что-то в душе Зиночки Муравьевой. И хочется ей увидеть Олега Захаровича, и боится она попасться ему на глаза. А он всё чаще к ней подходит, всё настойчивее знаки внимания оказывает. То в ординаторской остановит, то в физиокабинете за плечи возьмёт.
– Жду, – говорит, – прибегай ко мне, знаешь, где живу.
– Как же это я прибегу к вам? – Зина возражает, – ведь невеста у вас в городе!
– Что, уже донесла разведка?
– Какая разведка? В деревне все всё друг про друга знают. Вот вы сегодня меня приглашаете, а после вечеринки Татьяну у себя оставили... Нехорошо все это!
– Да что мне Татьяна? Мне ты, Зиночка, нравишься....
– Мало нравиться, любить нужно! А вы свою-то невесту хоть любите? Кандидата наук?

       «Люблю ли я?» – думал хирург Олег Волков, склонившись над операционным столом и удаляя внеочередному экстренному больному аппендикс.
– Скальпель... Зажим... Кетгут... – командовал он операционной сестре Маше... – Люблю ли я? И что такое любовь? И зачем я жениться собрался, и зачем сюда приехал деньги заколачивать? И зачем к девушке этой наивной, несмышленой, пристаю?
– Скальпель... Зажим... Шёлк... Тампон... Маша, ты ведь с Зиной вместе живешь. Как она там?
– Ой, Олег Захарович! Что с нею творится! Ночью не спит, стихи сочиняет, днём не ест... Нынче и вовсе вне себя, переезжает, в пятиэтажке квартиру ей однокомнатную дали, как молодому специалисту. Приходите помогать с переездом...
– Обязательно приду.

       Переехала Зиночка в новую квартиру быстро и без проблем. Подогнал шофер дядя Миша, с которым она не раз по деревням на вызова ездила, свой УАЗик, подошли два знакомых милиционера, с которыми посменно в вытрезвителе дежурила, погрузили они диван-кровать, стол, два стула, холодильник, стиральную машину, ковёр, гитару и кое-что по мелочи, выгрузили, подняли на пятый этаж, расставили, с новосельем поздравили.
       Только повесила она шторы на окна, как тук-тук в дверь... Олег Захарович на пороге! Букет гвоздик... Бутылка шампанского: – С новосельем! – говорит и чёрного котенка из-за спины ей протягивает. – Дарю! Черные котята счастье в дом приносят, Тишка его зовут...
– Ах, какая прелесть! Тишка... Спасибо! Да что вы стоите, проходите, садитесь...
– Извини, Зиночка, что опоздал, не помог. Кое-как в больнице управился... Как у тебя уютно, тепло и светло!..
Зина поставила цветы в хрустальную вазу, налила котёнку в блюдце молока, взяла в руки гитару, села напротив Олега Волкова и спросила: – Что вам спеть? Своё или общеизвестное?
– Своё! Конечно, своё!
– Ну, так слушайте:
«Рыцарь мой, никем непобедимый,
Надоело жить мне нелюдимой,
Стать хочу я вам необходимой,
Чтобы и любить, и быть любимой...»

       Только она допела, только он в бокалы шампанского налил, с пеной, через край, только смеясь, к губам поднесли, как распахнулась дверь и вбежала, наступив котенку на хвост (мяу! – брысь!), женщина в норковой шубке и закричала: – Ага! Вот ты где! Вот ты чем занимаешься! Я с ног сбилась, по всему селу его ищу, а он тут со шлюхами шампанское распивает! Так-то ты деньги на свадьбу зарабатываешь? Срочно одевайся – и вниз, в машину! в город! Даю тебе на размышление пять минут... – Прокричала, хлопнула дверью – и сбежала по лестницам с этажа на этаж, каблуками громыхая...
– Кто это?
– Невеста моя!
– Но ведь я люблю вас, Олег Захарович! – сказала Зиночка и заплакала.
– И я люблю! – воскликнул хирург Волков. Обнял он плачущую девушку, поцеловал её в полураскрытые нежные влажные страстные сахарные горячие губы. – Люблю, но ничего поделать не могу, придется ехать...

       И спустился он вниз по лестницам гулкого дома, поддерживая на плече рыдающую, вздрагивающую медсестру Зиночку Муравьёву, сел в машину, на заднее сиденье, рядом с невестой своей, кандидатом биологических наук, и укатил в прекрасный город Абаканск из Балобанова, будто и не было его вовсе...
В скором времени пришло Зине от матери письмо, в котором сообщалось, что сошлась она по объявлению в газете с одним хорошим человеком, зовут его Константин Невинный, он писатель, редактор журнала «Абаканск». И что через положенное число месяцев появится у Зины братик или сестренка. «Приезжай, Зиночка, возвращайся, будем вместе жить и будешь ты ухаживать вместе со мною за нашим малюткой...»
       Задумалась Зиночка над своей судьбой и, пока истекал её двухгодичный срок работы на селе, по распределению, сочинила она во время долгих суточных дежурств от переполнявших её чувств повесть, историю своей неудавшейся любви.
       Потом квартиру свою однокомнатную на комнату гостиничного типа в Абаканске, удачно так, недалеко от матери, отчима и братика Илюши обменяла. Переехала, устроилась фельдшером в вытрезвителе Центрального района. Работы – хоть отбавляй. О борьбе с пьянством и алкоголизмом в ту пору в связи с перестройкой в стране позабыли. На каждом углу – кафешки, ларьки коммерческие, водки, ликеры, вина светятся, привлекая разноцветными этикетками, пей – не хочу... Единственная забота у городских властей – протрезвить своих жителей вовремя и без потерь. Вытрезвитель на хозрасчет перешел, зарплата растёт, потому что пьяных класть на топчаны некуда...

       И вот 7 ноября 1991 года дежурит она, осматривает пациентов, бедолаг,  алкоголем одурманенных, одного за другим, к синякам их и матеркам давно привычная. Карточки медицинские на каждого заполняет... Как вдруг соскальзывает к её ногам, к ней в полуподвал, по жёлобу оцинкованному бывший интеллигентный человек, БИЧ сокращенно, в самом непотребном виде. Глядь, а это – хирург Олег Захарович Волков, первая и последняя любовь её! На ногах не держится, лыка не вяжет... Посмотрел он вокруг синим-пресиним взглядом. «Зина? Муравьишка ты моя... Я тебя лю-лю...» – вымолвил и отключился, сердешный...
Воспользовалась Зиночка Муравьева своим служебным положением, упросила дежурного милиционера поднять пациента наверх и отвезла его к себе в «гостинку».
       Отмыла, отогрела, лекарства необходимые внутримышечно ввела, всю ночь отваживалась. А наутро задремала, заснула, утомленная, проспала и не заметила, как в неизвестном направлении ушёл от неё бывший хирург, а ныне хронический алкоголик Олег Захарович Волков.

       Достала она из чемодана свою деревенскую лирическую повесть, перепечатала на машинке и попросила отчима опубликовать в журнале «Абаканск». «Пусть прочтёт Олежка мой непутевый, пусть на себя со стороны посмотрит! Может, образумится, исправится и другим человеком станет...» – подумала.
      
       Воспользовался отчим её Константин Невинный своим служебным положением и без обсуждения на редколлегии тиснул повесть в очередном номере.
Прочитали её коллеги братья-писатели, созвали собрание, возмутились, зачем графоманщину такую без нашего согласия и ведома опубликовал? И проголосовали единодушно за снятие его с поста редактора журнала.

       Как всё-таки в жизни всё взаимосвязано! Погоревал Константин, а делать нечего.
Утешает его любящая жена, утешает его падчерица, не от мира сего дева старая («И почему я на матери её, а не на ней женился?» – Константин думает), утешает, лепечет что-то по-своему ненаглядный сынишка его Илья...

       И Тишка, чёрный кот балобановский, утешает – как ляжет на грудь, как заурчит, так сразу на сердце легче становится...

Над рассказом
Рисунок Пабло ПИКАССО
«Танцоры»