And this hell could be years
И сколько же осталось?
Я только начал. Так приятно!
Скажите, что не малость.
Зачем стирать остаток века
резинкою потёртой?
Богам не жалко человека,
как праведникам - чёрта.
Мотив понять пытаюсь яро,
но скоро всё утихнет
в душе - как выжжен край пожаром,
как в роще после вихря.
А, может, я считал неверно,
и ластик на Олимпе
не жизнь стирает - ад предсмертный
в агонии да хрипе?
Свидетельство о публикации №121072006911