Наваждение

               
                gratefully Л. Л.


Снег в дорогу, вся ныть большелобых, сочельная нега ломки.
/Он/ стоит на краю, и молчит, и ждет: где же треснет кромка?
Люди там, вдалеке они плачут(?), редеют, но держат кройку;
трын-трава за горами, конвой и провал двухметровой койки.

Кабы в рост костюмчик, ботиночки, ну остальное – байты,
но с погодой  пока не фартит, – только майнить на личном сайте
свою осень. Олень однорогий в печали без течной самки
в тучный ветер на красном мосту слезит, доедая пайку.

Острый взгляд без лица – в молоко, по привычке читают пальцы:
кто-то спал меня сзади, шалун, – он вставляет простынку в пяльцы,
вышивает мягкой иглой отчий край как райончик спальный;
мои корни и память поет мне же, как анекдотик сальный.

Ветер слева пихает вихор, в кошельке затерялось две лепты.
Остается, в назначенный день  прикупить домашнего вепря,
и забрать с собою себя, продирать кисельные дебри
на дороге из ржавой воды в мир, обмотанный красной лентой...