Виктор Козырев. Снежное счастье

Играли Грига –
сюиту из «Пер Гюнта»…
И у женщины со светлыми глазами
ходили тени по лицу, как звуки,
слезами застывая на ресницах.
А за окном, не стянутым морозом,
беззвучный падал снег,
чуть розовый от зимнего заката.
Зелёный свет роняли красные трамваи,
курносые ползли автомобили,
и возникали медленные люди,
все белые, все будто бы из сказки.
Но в зале был тревожный полумрак.
На нас со сцены рушились метели,
колючие норвежские метели,
несущие с собой тоску и радость
нежданных встреч у жаркого огня,
и запоздалый синий дым разлуки,
и северную крепкую любовь.
И билось сердце,
и дышалось трудно,
и бушевали снежным счастьем
из мёртвых нот воскресшие метели!..
Но, нервно вскинув маленькие руки,
грозил им властно старый дирижёр.
А женщина со светлыми глазами,
захлёстнутая белым ливнем звуков,
вдруг сжала крепко-крепко руку мне,
забыв, наверно, обо всём в одно мгновенье,
и, бледная, застыла, как струна.
Я глянул искоса и... вздрогнул:
в отчаянно расширенных зрачках
текли в огнях мои воспоминанья!
И шли спокойные метели,
и русские печальные закаты
сгорали тихо на снегу –
в глазах качалась милая Россия!
Оркестр умолк.
Устало поклонился
аплодисментам старый дирижёр.
Уже со стуком публика вставала,
а незнакомая моя соседка
ещё невидяще перед собой смотрела,
забыв с моей свою снять руку...
О, если б знал великий композитор,
какое подарил он людям счастье –
мгновенное и вечное... как снег!