Лирика Окраины. Наталья Холодова

В музее

Я наблюдаю за течением веков
И вторю их сердцебиенью.
Вдыхаю пыль ушедших прочь годов
И вижу то, что стало только тенью.

И невозможное вдруг чудо замечаю,
Необъяснимое наукою схожденье:
Я телом в нашем веке обитаю,
Но прошлые века доступны зренью!

И всё вокруг становится не так:
Другие люди, помыслы, слова…
И только солнца диск, похожий на пятак,
Не изменился за прошедшие века…

Мы с другом у камина пили чай
«Не нужно больше о войне! –
С улыбкой ты мне прошептал. –
Давай побудем в тишине!» –

Сказал и снова замолчал.
А мне хотелось интервью!
Ведь ты же воевал в Чечне!
Там заслужил медаль свою!

Здоровье отдавал стране!
Так много песен про войну!
Но ты молчал, пил тихо чай…
«Послушай лучше тишину!» –

Заметил как-то невзначай.
«Была война, она прошла.
Давай о мире говорить!
Желать любви, тепла, добра,

По-настоящему дружить!
Не любит воин громких слов!
Кто воевал – поймёт меня!
Не нужно пафосных стихов.

Послушай лучше треск огня…»
То был обычный мирный день.
Прохладно. Чай наш остывал.
«Простынешь, кофточку надень!» –
С улыбкой воин мне сказал…


Не нарушайте тишины

Нет, я не видела войны:
Не довелось тогда родиться.
Я родилась средь тишины,
Где в ясном небе пели
             птицы.

И страшно думать даже мне,
Что всё вдруг снова
повторится:
Земля моя, кружась в огне,
Как в сорок первом,
             загорится!

Нет, я не видела войны
И буду верить: не увижу.
Прошу: не троньте тишины!
Не нарушайте сон
             погибших.


Расставание

Мы не ссорились и не кричали
И не говорили грубых слов.
В этот вечер больше мы молчали,
Чем в какой-либо из вечеров.

Просто нужные слова не подобрались,
Да и разве тут найдёшь слова,
Если же навечно расставались
Близкие до этого сердца!

А зачем всё это, мы не знаем.
Видно, чувство не смогли сберечь.
От него осталась только память
Теплоты прошедших наших встреч.


О стихах

Как пишутся стихи? – В период откровенья,
Когда душе так хочется кричать,
Тогда ко мне приходит вдохновенье:
Беру я ручку и беру тетрадь.

Строка к строке ложится, слово к слову,
А мысли вертятся… (Он не звонит опять!)
Пишу, пишу и вот оно – готово!
Потом без спешки можно прочитать.

Открыв тетрадку, посмотрю на строки
Так отстранённо как-то, как в бреду.
Ну что за стиль? И рифмы кособоки!
Кто написал всю эту ерунду?!

Но чувствую: теперь душа моя в порядке!
А значит, всё написано не зря.
Как будто бы в волшебную тетрадку
Перетекла немая боль моя!


Только для тебя!

Мне хочется проснуться, улыбаясь,
Зажмуриться от солнечных лучей
И день прожить, всем сердцем сознавая,
Что от улыбки от моей тебе теплей.

Мне хочется, чтоб ты меня заметил,
Чтоб до тебя дошла любовь моя!
И чтобы ты взаимностью ответил…
Мне хочется стать лучше для тебя!!!


Три подруги

Темнота. Тишина. Пустота.
Подружились они неспроста:
На душе у меня маета,
Нет уютного в ней уголка.

Я одна. Ночь и мрак
Лишь сопутствуют мне.
Не нужна. Это так.
Ни тебе, ни себе!

Отзовись поскорей! Где ты?
             Тишь…
Отзовись поскорей! Почему ты
             молчишь?

Неужели ж поверить в скептический бред:
Что любви больше нет,
Что она умерла?
Кто мне даст достоверный ответ?
Но опять:
             Темнота. Тишина. Пустота.


Свекровь

– Мама, нет у вас водопровода,
Жизнь в деревне – вовсе не в раю.
– Но зато чудесная природа,

Соловьи поют, а с ними я пою!
– Печке уголь нужен. И немало!
Тяжело его тебе таскать!
– Я с пелёнок тяжести таскала,

Стоит ли об этом горевать!
– Мама! Соглашайся с нами в город.
Есть у нас квартира, в ней уют!
Там тебе не страшен зной и холод!

– Соловьи там, дочка, не поют!
Приезжай-ка в гости лучше с мужем,
Курочку возьмёте и арбуз.
Не сердись, но город мне не нужен.
Я ещё в деревне пригожусь!


Моему дедушке

Пусть много уже времени прошло,
Но до сих пор меня пугает тишь,
Когда я прохожу среди крестов
На кладбище, где ты теперь лежишь!

Спокойно тут… И даже ветер тише.
Он призадумался у холмиков-могил.
А может, он пытается услышать
Прошедшего, отжившего шаги?

Но всё мертво, лишь травы на тропинке
О чем-то шепчут, ноги щекоча,
Да брошенный котёнок греет спинку,
Для солнышка осеннего мурча.

Бегут года, и жить не так-то просто,
А на могиле сгорбленной твоей
Солидным деревом становится берёзка,
Взращённая усердием детей!