Взгляд на душу. Аристотель и Спиноза 2

    Главное, что никто из перечисленных философов, ни Аристотель, ни Декарт, ни Спиноза не сомневался в том, что душу можно рассматривать телесно, Декарт правда занял половинчатую позицию - только моё мышление несомненно, но с другой стороны страсти души, которые если верить ему тоже в некотором роде мышление, формируются из восприятия взаимных телесных движений. Начало этому бесконечному кругу положил Аристотель, хотя до него конечно был и Демокрит, представлявший душу как собрание очень подвижных атомов, то есть душа и дух (разум) - самые подвижные атомы - что-то такое похожее на индийскую философию (душа - самое тонкое тело). Так с их "лёгкой руки" (Демокрита и Аристотеля) телесность души начала своё нескончаемое шествие в европейской философии. Декарт отчасти прикоснулся к этой телесности. А у Спинозы она расцвела пышным геометрическим цветом.

    Став телесной душа закачалась в своих позициях и вскоре из "совершенной деятельности тела" (Аристотель) превратилась в одну из функций тела - машины (Ламетри). Здесь уже и до роботов, обладающих сознанием и разумом было недалеко. Гипертрофированная ветвь телесности души искала и алкала своих самых предельных сногсшибательных вариантов. Платону с его мифическим, поэтическим, божественным и бытийным отношением к душе такое и не снилось. Современная психология произошла от анатомической физиологии и переняла все её процедуры "вскрытия" - только сначала в истории добрались до вскрытия тела, и затем, спустя некоторое время, добрались до вскрытия души. Современный психоаналитик вскрывает душу своего пациента также, как его предок "паталагоанатом" вскрывал труп на анатомическом столе. Ни тот, ни другой не предусматривает для орудующего "мастера" какой-нибудь реальной самости в своём "подопечном". Всё выглядит так, что телесный подход к душе победил окончательно. Но в каком из своих исторических вариантов он продолжает пребывать сегодня?
    Потому что телесность демокритовской души отличается от телесности аристотелевской души и обе они отличаются от телесности спинозовской души. А есть ведь ещё и Ламетри с его пародией на разговор о душе - души уже нет, поэтому разговор ведётся ни о чём. В такой позиции душа - это выдумка, Бог и всё божественное - выдумка, а есть только машины - правильно или неправильно функционирующие. Не остались ли мы в своей современности именно на последнем варианте, при всех его приукрашиваниях и модернизациях? Боюсь, что, к сожалению, да - мы наследуем Ламетри, а не Декарта или Спинозу, наша наука и наша техника, помимо того, что содержится в головах у некоторых её представителей, ведёт нас к обрыву всякой мысли о душе, не говоря уже о кощунственной мысли об её автономии.

    И может быть, если однажды нам придётся всё-таки возвращаться - из гнусного варианта своей телесности в более продвинутые варианты, оставленные нам в наследство Аристотелем, Декартом, Спинозой, и мы всё же захотим узнать что с нами не так, чем мы катастрофически погрешаем, нам придётся заново окунуться в учение этих продвинутых мужей и заново открыть, что сама телесность всегда так или иначе нами мыслится, и способы её мышления это не детские игрушки. Вернемся ли мы этим путём когда-либо к Платону? Очень, очень бы хотелось, но слабо верится. Обрисуем же в общих чертах различие самых известных нам телесных подходов.

    Аристотель и Спиноза, как два характерных столпа своеобразной телесности.
У Аристотеля рассмотрение души идёт по руслу размышления об органах чувств - наличное тело человека имеет уже готовые органы восприятия, и мы должны понять как работают эти каналы, через которые наша душа приводится в движение. Самое важное для Аристотеля здесь заключается в том, что все наши органы чувств подобны тому, что они воспринимают. Они представляют из себя словно продолжение внешнего мира, залившееся или перехлестнувшееся из "оттуда" в наше тело. То, что воспринимается и то, что воспринимает - не чужды друг другу - восприятия происходит в русле определённой и чётко установленной гармонии. Всё, что превышает пределы этой гармонии - проносится мимо или разрушает сам акт восприятия, а иногда и сам орган чувств. По Аристотелю, мы - рыбы в воде, плоть от плоти внешнего мира, можно даже продолжить его мысль и сказать, что это он, внешний мир, воспринимает через нас - самого себя. Лейбниц бы сказал - "предустановленная (но только эволюцией) гармония". На этом основном базисе своего подхода Аристотель выстраивает ряд интересных размышлений и вопросов. Например, что все чувства есть модернизированные варианты одного базового чувства - осязания. Они отличаются от последнего тем, что включают в себя "расстояния" или "дистанции" между телами, то есть представляют из себя не натуральное "одно тело в другом", а косвенное.
    Ближе всего к чувству осязания чувство вкуса, дальше всего - зрение. Именно поэтому дух или разум любит опираться на зрение, а не на осязание. Зрение оказывается во много раз свободнее своего осязающего прародителя. Также Аристотель развивает теорию сред, включая в чувство между одним телом и вторым телом - ещё одно, третье, опосредствующее взаимоотношение первых двух. Также Аристотель пишет о сохранении всяким живым организмом всякого рода подобия - например, в размножении сохраняется своё специфическое подобие, а в памяти и чувственных следах сохраняется другое специфическое подобие. И многие другие мысли, которые мы пока перечислять не будем, потому что производим сравнение в крупном масштабе.

    Совершенно не так рассматривает телесность души Спиноза. Перед нами нет уже никакой природы, которая объемлет человека в себе даже через его органы чувств; перед нами - голый субъект и противостоящая ему бесконечность. Не природа, а сам субъект - вот единственная точка отсчёта. Никаких органов чувств в учении Спинозы вообще нет, они ему не интересны. У Спинозы вы не услышите ни про зрение, ни про слух, ни про обоняние. Как мы уже говорили, телесность души означает для Спинозы, что душа будет рассматриваться как простое тело. Но есть то, о чём мы ещё точно не говорили и оно максимально значимо - а как Спиноза рассматривает само простое тело? И вот тут оказывается, что Спиноза рассматривает само простое тело - бытийно, то есть через его существенные отношения. Спиноза в отличие от Аристотеля - бытийный мыслитель, просто градус того бытия, который смог осилить и единолично приподнять Спиноза - достигает фактически только уровня тела. Спиноза мог бы сказать: я бытийно мыслю тело, и в этом я уверен - так покажу же всем и базовые расположения нашей души, которые уходят корнями вот в это бытийное тело. Спиноза не просто делает душу телесной, Спиноза ещё и тело делает бытийным. И такой подход оказывается в разы глубже и свободнее, чем подход Аристотеля.

    Некогда я писала о принципах саморазворачивающегося бытия, перечислю их в порядке самораскрытия: принцип удовольствия; принцип познания; принцип общения; принцип "предназначения" или места в мире; принцип любви; принцип смерти и принцип второго рождения. Каждый из этих принципов является способом или сгустком бытийных отношений. Так вот Спиноза рассматривает в основном исключительно первый принцип (удовольствия) и пытается выстроить и перекинуть от него мост ко второму - познанию. Так что даже, если он и не поднимается по этой лестнице бытия вверх, то всё же - "верно начинает" - попадает в локальную сердцевину бытия - до чего Аристотелю с его внешней телесностью и дела нет.