Движение в листве прохлады с гор...

Движение в листве прохлады с гор
рождает шум, подобный доброй речи...

Листвой играет неземной простор,
мной
каждый листик в нём очеловечен...

Душа сквозь взгляд приникла к ворожбе
в канве орнамента хитросплетений линий
зубристых в зноем опалённой сини,
под бризом изменяющих черты...

Есть в кронах образность библейских скиний,
ведущих образ жизни кочевой...

По временам,
по странам
караваном
идут, спасая души, дерева...

Листвой замаскированы кресты,
в них жизнь сквозь смерть
воскресностью права...

Из стылых почек
(этих мёртвых точек
зимой суровой)
в предвоскресный срок,
срывая кожуру спасавших дух сорочек,
зелёным пламенем за листиком листочек,
как Лазарь из могилы,
встанет жизнь,
корнями данная,
хранимая корой,
подобной жести
зимнею порой...

Земной,
глубинной тьмой
сквозь прах и прах,
сквозь страх и страх,
восстанет слово
на родных устах
природы нежности,
поставленной сурово...

Не так ли возрождается в стихах
новь новая под возгласы "Не ново!"?