А ещё они летают часть 550

А ещё они летают часть 550

Комментаторы, возможно, от волнения даже не догадывались сообщать, в какой административной области находится этот населённый пункт, и я более года жил в неведении, где же он. Потом состоялся всесоюзный переполох по случаю десанта НЛО в центре Воронежа. Меня больше интересовали не «тарелки», а причины волнений по поводу их прилётов. Ведь никто не волнуется, если на какой-то аэродром сядет эскадрилья новейших самолётов. Правда, в каждом событии фигурировали загадочные явления, не поддающиеся объяснению. Видимо, всё это неспроста, подумал я и пошёл на встречу с членами экспедиции, которые собственными глазами видели следы от загадочного объекта. И не пожалел, что пошёл.
Игорь Гундяев сделал подробное и интересное сообщение по теме, потом рассказал о своих визитах в Москву (в Уфоцентр) и Ташкент, предложил познакомиться с новыми посетителями. В том числе, со мной. Во всех его рассказах и общениях с людьми замечался интерес к экстрасенсорным сторонам событий. Меня интересовали физическая и психофизическая стороны. По существу, именно по этим направлениям нас впоследствии развела жизнь. Его комитет по энергоинформационному обмену в природе как Новгородское отделение СНИО (Союз научно-инженерных обществ) вскоре завял без его внимания.
Головная организация в Москве тоже растворилась в тумане. Игорь Гундяев увлёкся биоэнергетическим воздействием на толпу (и у него что-то получалось), а мы создали своё общество (без «головы» в Москве) по изучению аэрокосмических феноменов, зарегистрировавшись в Новгородской управе (нынче – администрация). То есть мы не настраивались только на «тарелки», хотя и не игнорировали их. И мы не именовали себя уфологами. Лично я считал слово «уфолог» абсурдным, но помалкивал об этом, даже часто употреблял его. Приходилось.
В комитете Игоря Гундяева много велось разговоров именно о феноменах, о редких особых свойствах людей. О «тарелках» тоже говорили, но они занимали вторую позицию. Меня это устраивало. С первого собрания у многих появились в руках рамки, люди выясняли наличие патогенных зон, где можно сидеть и откуда надо быстрее удаляться. Иногда на это было забавно смотреть, но во всех подобных действиях обнаруживался смысл. На собрание так же впервые пришла врач Азалия Израилевна Меламед. Она вспомнила о своём отце, который был военным (на Дальнем Востоке), занимался борьбой и держал первенство в своей категории. Однажды она спросила его:
- Папа, как тебе удаётся побеждать всех и всегда?
Он ответил шутливо:
- А я их не побеждаю. Они сами падают.
Вот, какое сильное биополе имел её отец. У неё самой – тоже сильное биополе. Она слыла среди новгородских медиков лучшей ученицей москвички Джуны Давиташвили по бесконтактному массажу (слыла – до переезда в США).
Вскоре выяснилось, что особыми свойствами не обладал, по-видимому, я один.
После заседания комитета Гундяева все бежали на общество Рерихов, на котором можно было услышать много необычного для советского человека. Там преобладали разговоры о реинкарнациях, духовности, тонких энергиях. Иногда проводились групповые медитации. Гундяев, по-моему, и там верховодил, по крайней мере, проявлял большую активность. Так бы и продолжалось, если бы он не ушёл «по пути Кашпировского». Мне были интересны разговоры с ним, и наши взгляды во многом совпадали.
Люди приходят к изучению феноменов «разными тропами». У одних сильный побудительный мотив в виде пережитых чудес. Такое случается, например, с лётчиками, которых жизнь заставляет ходить «по лезвию ножа», с моряками. Другими руководит жажда познания. Все, кто не мог найти ответы на давнишние и важные вопросы о событиях, которые поражали своей неординарностью, шли в эти два общества. Я расскажу о некоторых своих «столкновениях» с феноменами, потому что у меня тоже был сильный побудительный мотив изучать их. Всё началось в детстве.
В январе 1947 года мы проживали на окраине города Нижний Тагил на Урале, в посёлке Выйского металлического завода, отделённого от основной части селитебной территории большим картофельным полем, принадлежавшим подсобному хозяйству завода. Путь в школу занимал около часа, и выходить утром приходилось ещё затемно. Однажды, идя по тропе через заснеженное поле, я увидел справа от себя, метрах в тридцати-сорока, движущуюся фигуру, состоящую из накидки, как бы висящей на чём-то, и светильника с прыгающим пламенем – под ней.
Человеческих форм: головы, рук, ног, туловища – я не видел. Их, вероятно, и не было, но в сознании они дорисовывались. Меня ничто не удивило, за исключением, может быть, маленького роста «существа», сравнимого со мной – первоклассником. Я посмотрел на фигуру дважды, убедился, что она перемещается. И забыл о ней. Возвращаясь из школы днём, когда солнышко сверкало, и на снежной глади просматривались все следы, я обратил внимание, что в том месте, где утром перемещалось «нечто», и далеко вокруг него - нет никаких следов. Лишь белая снежная нетронутая поверхность. Я озадачился, но это состояние вскоре прошло, а происшествие, оставшееся необъяснённым, запомнилось крепко.
Второе явление связано с посёлком Верх-Нейвинский Невьянского района Свердловской области. Мы переехали сюда жить. Однажды, в конце ноября 1949 года, идя в школу утром, когда уже светало, я увидел следующее. По восточной части небосвода под углом 35 – 40 градусов к горизонту летело, снижаясь в южном направлении, круглое небесное тело жёлтого цвета размером чуть меньше полной луны.
По светимости оно уступало луне. Позади него тянулся хвост из отдельных длинных языков пламени, которые время от времени отрывались, отставали от тела и вскоре погасали. Они тоже были жёлтыми, а в момент отрыва становились ярче. Беззвучно и картинно тело прочертило небосклон наискосок и резко погасло, находясь ещё высоко над землёй. Наблюдатели – рабочий люд завода - останавливались и возбуждённо реагировали.
В школе событие обсуждали на уроке. Объект видели многие одноклассники. Учительница нашего четвёртого класса, которая тоже наблюдала явление, пояснила, что это, вероятно, пролетел метеор, который горел в атмосфере Земли, а, приблизившись к поверхности, погас и упал в виде раскалённого камня, возможно даже, в Верх-Нейвинский пруд (к пруду примыкает посёлок Верх-Нейвинский) или в озеро Таватуй.
Последние два водоёма соединяются между собой, и длина общего бассейна достигает двадцати километров. Мы чувствовали себя свидетелями редкого явления, поверили каждому слову учительницы и успокоились. Лишь по прошествии нескольких десятков лет, будучи геологом, я выяснил в разговоре с уральскими метеоритчиками, что метеориты в том регионе никогда не падали. В обозримом промежутке времени. Значит, это был НЛО?