Христо Смирненски Уличная жена Уличната жена

„УЛИЧНАТА ЖЕНА” („УЛИЧНАЯ ЖЕНА”)
Христо Димитров Измирлиев/ Смирненски (1898-1923 г.)
                Болгарские поэты
                Перевод: Ольга Кайдалова


Христо Смирненски
УЛИЧНАТА ЖЕНА

Мизерията залюля те в свойта люлка
при първите лъчи
и на живота под фалшивата цигулка
танцуваш ти с разплакани очи.
 
Нощта е твойта мащеха неумолима –
безмилостна и зла,
последний нарцис на душата ти отнима
и свлича те по черни стъпала.
 
Под блясъка на електрическите ламби
празнуваш вечен грях
и смееш се така, че ти сама едвам би
разбрала болката на своя смях.
 
Закичила гърди с увехнали циклами,
сама посърнал цвят,
завръщаш се дома пияна от измами,
за да беседваш с гостенина Глад.
 
А там виси, уви, над масичката прашна
портретче на дете
и в ясний поглед на невинност някогашна
сегашният ти ужас се чете.
 
И все така... А в есента на твойта хладна
и блудна красота
ще спре Смъртта, настръхнала и безпощадна,
пред твоите отключени врата.
 
Но щом простре ръка душата ти да вземе,
тя в миг ще се смути:
Всевластникът Живот преварил я навреме –
и ти... отдавна без душа си ти!

               1922 г.


Христо Смирненски
УЛИЧНАЯ ЖЕНА (перевод с болгарского языка на русский язык: Ольга Кайдалова)

Нужда тебя в своей качает зыбке,
И света первого лучами
Даётся жизнь, и при фальшивой скрипке
Танцуешь ты со слёзными очами.

Ночь – словно мачеха, она неумолима,
Безмилостно и зло её лицо,
Нарцисс последний у души отнимет,
Столкнёт тебя на чёрное крыльцо.

Под блеском электрическою дали
Ты празднуешь тот вековечый грех
И так смеёшься, что сама б едва ли
Разобралась, с какою болью этот смех.

Украсив грудь увядшими цветами,
Ты тоже – этот измождённый цвет,
Домой приходишь с пьяными устами
И Голод даст на всё тебе ответ.

А там висит, увы, портрет детей
Над пыльным столиком. В невинности самой,
В их ясных взглядах раньше не было теней,
Теперь в них ужас видится немой.

И всё-таки… А осенью прохладной,
Твоя холодная и блудная краса
Отставит Смерть – страшна и беспощадна
Перед дверьми она, как и её коса.

Едва протянется рука отнять всю душу,
То в миг один смутит тебя она:
Я Жизнь всевластную ни словом не нарушу –
А ты… Душа другому отдана!