Глоток правды 2. 3 Золотой сосуд

  ,,Даже со стороны видно, что в Путине-политике изнывает без дела коммерсант.
На многие большие государственные и межгосударственные проблемы он смотрит
через узкую щелочку бизнеса. Отсюда — отношение к России на постсоветском
пространстве, как крохоборке. Отсюда — и громадные общие потери в её экономике
ради кратковременных сверхприбылей в каком-то одном секторе.
  Ничего не поделаешь, такая петербургская школа была за плечами Владимира
Владимировича: обменивать что-то на что-то, искать выгоду в мелких сделках,
распоряжаться лицензиями на торговые операции. Эдакой вот рутиной приходилось
заниматься председателю комитета мэрии по внешним связям — а Путин, как
известно, проработал на этой должности пять лет.
  В советские времена самыми уважаемыми чиновниками были те, что ,,сидели на
фондах“. А в ельцинскую эпоху ,,фондовиков“ заменили служащие ведомств по
внешнеэкономическим связям. Туда устремились гэбисты-международники —парни
холёные, нахрапистые. Они выдавали лицензии на вывоз ценного товара за рубеж
и регистрировали совместные российско-иностранные компании. В обиход сразу
вошли слова: ,,лицензия на проценты от прибыли“ или ,,регистрация международной
фирмы за включение в число её совладельцев моих людей“.
  Любопытные журналисты всё ещё ищут тот золотой сосуд, откуда Путин черпал
интеллектуальные сливки российского общества — свою нынешнюю команду.
Авторы журнала The New Times (20. 10. 2008г.): ,,Возглавляемый Владимиром
Путиным комитет зарегистрировал около 9 тысяч совместных компаний. Среди
совладельцев или топ-менеджеров этих компаний можно было найти весьма извест-
ных сегодня людей, как то: Дмитрий Медведев, Виктор Иванов, Борис Грызлов,
Сергей Миронов, Дмитрий Козак, Владимир Кожин с супругой, супруга Николая
Патрушева, Геннадий Тимченко, Владимир Якунин, братья Андрей и Сергей
Фурсенко, Леонид Рейман …“
  На беду питерских чиновников и совладельцев совместных компаний там было
в ту пору ершистое управление по борьбе с экономической преступностью (УБЭП).
Вот утрясли владельцы питерско-офшорной фирмы с путинским комитетом сделку
о вывозе в Голландию партии дешёвого металла. И теплоход ,,Балтийский-29“ уже
отвалил в сторону Амстердама. А оперативники УБОПа тут как тут: задержали
судно — в его трюмах обнаружили более тысячи тонн ценнейшего никеля. Нет, это
была не контрабанда: имелась лицензия комитета на никель, только цена за него
определялась примерно, как за чугун. УБОП заставил выгрузить никель и реализо-
вать его на открытом аукционе — бюджет города получил 24,7 миллиарда рублей.
И так скандал за скандалом. Появилось совместное распоряжение главы ФСБ, мини-
стра внутренних дел и генпрокурора России ,,О создании межведомственной опера-
тивно-следственной группы для расследования фактов получения взяток должно-
стными лицами мэрии Санкт-Петербурга“.
  Чиновники с берегов Невы начали спешно переводить деньги за рубеж. В офшоры,
в офшоры !  (Бригада московских следователей завела уголовное дело №18/238278-
95, но с середины 96-го года Ельциным стал управлять представитель питерского
клана Чубайс с олигархами — разбирательство остановили. Перед операцией
,,Наследник“ группа руководящих работников МВД прочистила в Питере уголовные
дела, чтобы не осталось компромата на будущего Владыку России и его близких).“

  ,,Комитет питерской мэрии, возглавляемый Путиным, с осени 91-го самовольно
выдавал лицензии фирмам-посредникам на вывоз за рубеж нефтепродуктов, металла
цемента, лесоматериалов. Причём, государство и город от этого почти ничего не
имели. В Москве тогда шла драка за делёж полномочий между союзными и респуб-
ликанскими структурами управления, и жучки-чиновники некоторых регионов
за кордон тащили всё, что под руку попадёт. В декабре сразу же после Беловежского
соглашения мы в спешном порядке приняли под председательством Ельцина поста-
новление российского правительства, где категорически запретили регионалам
партизанить, а право выдачи экспортных лицензий предоставили только республи-
канскому комитету внешнеэкономических связей (руководил им Авен, вскоре
комитет преобразовали в министерство). Поскольку в Питере стало туго с продук-
тами питания, мы выделили ему квоты на ресурсы общей стоимостью около милли-
арда долларов: для бартерных сделок с зарубежными партнёрами — сырьё в обмен
на продукты. Авену поручили заняться этими операциями и проследить, чтобы
деньги не прилипли к рукам мошенников. За выделенные ресурсы можно было
обеспечить город всем необходимым. Но обстановка там с каждой неделей станови-
лась всё хуже — с прилавков исчезли последние продукты, даже табак. Начались
бунты. Петросовет был вынужден ввести в городе карточную систему.
  Он же озадачился вопросом: а куда подевались выделенные российским правитель-
ством для спасения Санкт-Петербурга ресурсы — 150 тысяч нефтепродуктов, 750
тысяч кубометров пиломатериалов, 30 тысяч тонн цветного металла, тысячи тонн
особо чистого алюминия (марки А-5), тантала, ниобия, церия, циркония, скандия,
иттрия, гадолиния, а также остальных редкоземельных металлов и многое другое ?
  Для расследования обстоятельств была создана горсоветом рабочая группа под
руководством депутата Петросовета и народного депутата России Марины Салье,
которая обвиняла Путина и его комитет по внешним связям (там работали тогда
будущий президент Дмитрий Медведев, будущий глава ,,Газпрома“ Александр
Миллер, будущий председатель правительства РФ Виктор Зубков) в мошенничестве
и рекомендовала Собчаку уволить Владимира Владимировича ,,с волчьим билетом“.
  Салье со своей депутатской группой раскопали, что путинский комитет, во-первых,
присвоил полномочия правительства РФ по выдачи экспортных лицензий, а, во-вто-
рых, преднамеренно составлял со ,,своими“ фирмами такие нелепые контракты, что
юридически они были ничтожными. Ничего нельзя было вернуть даже через суд.
Сырьё уходило, а деньги за него оседали на чьих-то счетах за рубежом. Не могли
юрист Путин с юристом Медведевым делать это по недомыслию.
  Её, видавшую виды женщину, уважаемую в Санкт-Петербурге, поразило хамство
молодого гэбиста Путина — он выкручивался, не хотел показывать депутатской
группе требуемые документы и ссылался на какую-то коммерческую тайну. Словно
контролёры посягали на его личный бизнес. И ещё удивила позиция Петра Авена,
к которому она обратилась. Он не только отказался направлять представление в
Генпрокуратуру и не стал опротестовывать лицензии, выданные питерской группи-
ровкой Путина, но, спасая этого человека от уголовного преследования, распоряже-
нием № 172 наделил его компетенцией правительства РФ. Хотя не имел на это
никакого права и сам должен был попасть под статью. Он активно прикрывал
Путина (цену вопроса рабочая группа рассмотреть не успела), а Гайдар, к кому
обращалась Салье, всячески прикрывал Авена.“

 
  ,,В ,,Альфа-банке“, как и во всём консорциуме, очень запутанная, специально
усложнённая система управления. Кто чем владеет — узнать можно, лишь прошер-
стив горы документов в разных странах. Система выстроена по канонам тайного
общества: выставлять для преследователей и проверяющих ложные цели, припря-
тывать капиталы в глухих углах, подальше от мировых финансовых центров. Это
умение Авена просчитывать и строить многоходовые комбинации, работать без
шума и пыли, возможно, и привлекло к нему внимание Путина-президента. Кремль
открывал широчайшие возможности для бизнеса.
  В Путине не заживала душевная рана от двух ощутимых уколов судьбы. Первый
удар он получил зимой 95-го года, когда возглавлял избирательную кампанию
партии ,,Наш дом — Россия“ в Госдуму РФ. Выборы в Питере партия проиграла
по-крупному. Второй удар нанесло поражение Собчака в 96-ом на выборах мэра
Санкт-Петербурга. Вместе с Кудриным возглавлял избирательную кампанию шефа
Путин. Всё для победы было от пуза — административные, информационные, де-
нежные ресурсы. Не было прежнего электората. Собчак — что ?  Он сибарит, не
опускался до повседневной мэрской работы — перепоручал её своим замам и помам.
А сам в роли златоуста присутствовал на открытиях и закрытиях. Но электорату
надоели слова, он хотел полезного дела. Его и не было по большому счёту: только
замы и помы набивали свои утробы, чавкая на весь город. И горожан мутило от
этого чавканья. 
  После двух этих крупных проигрышей подряд Путин, видимо, сделал для себя
вывод, что ему не суждено побеждать на демократическом поле — в открытой,
конкурентной борьбе. На посту президента России под демагогию об укреплении
государства он начал зачищать, выжигать политическое пространство. В атмосфере
полного отсутствия общественного контроля за Кремлём безопасно делать бизнес
в масштабах более значительных, чем питерский.
  Авен в качестве партнёра подходил по всем параметрам: хитроват, не любит засве-
 чиваться и фигура-призрак для Всепланетной Олигархии. Если они действительно
 слили свои бизнесы в один флакон, тротиловый эквивалент этой разрушительной
смеси весьма значительный.
  Попутно замечу: не случайно чиновничье ворьё России со злобой поминает догор-
бачёвские времена. И врёт молодёжи, будто это была беспросветная эпоха. Да,
ворью приходилось туговато. Невозможно было кому-то тайно припрятать за рубе-
жом капиталы — внешняя разведка СССР повсюду имела глаза и уши. Её агенты
могли застукать, доложить, и владелец украденных капиталов отправлялся добывать
золотишко на Колыму.
  Либерализация ответственности в нашей стране обрушила моральный и профессио-
нальный уровень кадров во всех сферах. В том числе и во внешней разведке. Все
занимаются личным бизнесом. В мире это видят, делают свои выводы. И когда пре-
зидент берёт с собой в поездки по Индии или другим государствам ватагу из авенов,
дерипасок, абромовичей, миллеров, чубайсов, шохиных, то хозяева воспринимают
их как стадо голодных хищников, чьи интересы очень далеки от интересов страны,
которую они вроде бы представляют. И принимают их соответственно.“

          (Михаил Полторанин ,,Власть в тротиловом эквиваленте”)