В каждой рифме живёт послесловье

Я иду по сутулой дороге,
Озираясь, бегу как беглец,
Сущность ищет спасенье в чертоге,
От последней любви ошалев.

Заигрался, надеясь на случай,
Я дошёл до бескрайних краёв.
У желанья вечер пахучий,
Улыбаются тени цветов.

Безрассудно хватаюсь за время,
Ожидаю червивый удел,
Сутки время качают, седея,
Без надежды совсем очумел.

Собираю слова в поголовье –
Бесконечный поток поскладней,
В каждой рифме живёт послесловье,
Час за часом – стихи пожадней.

Я влачусь на разбитых коленях –
Надеваю на ревность узды,
До нуля, до конца обесценив,
Отдаю, маясь, волю в бразды.

На рассвете, в дрожащем волненье,
Я пишу рифмой первых побед.
Я творю в долговязом сомненье
И пытаюсь найти паритет.

Отдаю чувства розно в заклятье.
Приживутся… не знаю, что где.
У разлуки пейзаж поцветастей,
Сцены прошлые вижу везде.

Без иллюзии и без прелюдий
Я хочу слышать благостный стон,
Я – прислужник ночных рукоблудий,
Потаскушеством явно польщён.

Ошарашен покорным вниманьем,
Удивлён соблазненьем души.
Испокон… Напролом… С придыханьем…
Мне нужны в наготе – скулежи.

У надежды фети́ши в подбрюшье,
С голодухи ловчее глаза.
Вызывает блаженство удушье,
И петля бесконечно длинна.

Разговор о счастливом уделе
В перекличке томливых сердец.
В перископе – любовь на прицеле.
Какощелье – безумный истец.