Письмо

Моей жене из Москвы в Днепропетровск после её поездки ко мне в столицу

Здравствуй, милая Галинка!

Вновь меж нами сотни вёрст.
Мы с тобою две пылинки,
Что судьбы порыв разнёс.
Вновь в стремительной столице,
Как до «вылазки» твоей,
Потянулась вереница
Ожиданьем долгих дней…

   В хмурый вечер на перроне
   Горько плакал грустный дождь.
   Я ушёл. «Но ведь в вагоне, -
   Вздрогнул я, - меня ты ждёшь»!
   И в последнее мгновенье
   Я позвал тебя в окне –
   Твои радость, удивленье
   Облегчили душу мне!

Не надолго… Раствориться
Не успел состав во мгле,
Стало ужас что твориться
И в груди, и в голове.
Боже мой! Я так старался
Как-то справиться с собой,
Но нет-нет, да чертыхался –
Грустно, тихо – как больной.
Был наплыв переживаний,
Был сумбурным мыслей ход –
Вот итог моих страданий,
Моего раздумья плод:
   «Лучше в долгой жить разлуке,
   Письма длинные писать,
   Постепенно привыкать
   К ожиданья тяжкой муке,
   Лучше дольше, но тупее
   Ощущать душою боль,
   Чем принять её острее:
   Как подсыпав в рану соль,
   Загореться краткой встречей,
   Жизни радоваться, жить! –
   И разлукой искалечив
   Душу, вновь её убить».
   Так я думал в этот вечер.

Но всего два дня минули –
И сомнений следа нет:
Эти дни перечеркнули
Тех идей вечерних бред.
Где бы ни был я отныне,
Я всегда везде – с тобой:
На вокзале ль, в магазине ль,
Мчусь в метро ль, иду ль домой.
Эти частые свиданья,
Пусть незримые, с тобой
Мне несут не столь страданья,
Сколько радость и покой.
Мне Москва роднее стала,
«Наша» вновь, а не «моя»,
Оттого, что ТЫ шагала,
Где теперь шагаю я!
Я хочу, расправив плечи,
Полной грудью вновь дышать!
Пусть же чаще будут встречи:
Ждал их, жду и буду ждать!

   Ну всё, малыш! Хочу уж спать я.
   Ешь хорошо. Не простудись смотри!
   При мои все поцелуи и объятья!
   Au revoir!
            Твой муж, твой Valerie.

26-27.11.1980 г.