Спартак

Весь Рим гудел, как будто рой пчелиный.
Шёл колкий дождь, на небе туч завеса,
Но толпы двигались Мурсийскою долиной
В огромный цирк на праздник Геркулеса.

Где на местах простых и на приватных
О ставках спорили, впадали в перепалки.
В оппидуме - местах для самых знатных
Воссели : консулы, сенаторы, весталки.

Но стихли вдруг все споры и дебаты
И все правителя хвалить и славить стали.
Пришёл сам Сулла - победитель Митридата,
Одетый в тунику и в белоснежный паллий.

Небрежно вскинул Сулла вверх десницы,
И дал сигнал к началу страшной схватки.
Самниты насмерть бились и фракийцы,
А в Риме зрители до крови были падки.

Без всякой жалости они взирали просто,
Как гибли в муках жалкие людишки,
Как в плоть живую меч вонзался острый,
И как из чрева выпадали кишки.

Смерть гладиатора была для них не важной.
И пусть осталось только пять в живых.
Средь них один фракиец был отважный
И он сразил самнитов четверых.

Подобной доблести ещё не видя сроду,
Народ в восторге громко восклицал:
"Свободу, Сулла, дай рабу свободу!"
И Сулла, вняв толпе, свободу дал.

Но был ли гладиатор рад успеху?
Так ненавидел он и Рим, и Колизей,
За то, что власть имущим на потеху
Он в битвах поражал своих друзей.

Тогда ещё не понял Рим развратный,
Кому он здесь свободу даровал,
Какой ещё свершит он подвиг ратный,
И как о мести он в тот день мечтал.

Что захлебнутся все кровавой пеной,
И повторял в душе: да будет так.
И с жаждой мести покидал арену
Фракиец с грозным именем Спартак.