Симфония для Библии

Я жду зимы, хоть лето бьёт рекорд,
жара ползёт улиткой меж лопаток,
и спасу нет от стрекозиных орд.
Рождение, развитие, упадок -
таков порядок летнего житья.
От зноя мир немного скособочен,
и кто в него вписался, тот не я.
Хотел бы. Получается не очень.
Июнь. Тысячелетье на дворе -
был классик прав - читали, знаем, как же.
Не лучшее, хотя бывали гаже.
Всегда за нотой "ре",

как водится, бывает нота "ми".
Я жду зимы и я глаза мозолю
всему, что между богом и людьми.
Хочу земли, покрытой белой солью.
Хочу прохлады, ласковой, ночной,
ковра на стенке, запаха печного.
Мне, старому, тряхнуть бы стариной,
закончить жизнь, потом начать ab ovo.
К спине рубашка - пластырь между крыл,
не ангельских, какое там, всё проще -
мне хочется позёмки и пороши,
а двери приоткрыл -

и на тебе - июнь, июль, а там
и с августом столкнёмся августейшим.
С имперской скукой, но не по местам -
по времени. Себя надеждой тешим,
что всё вернётся, будут холода
ещё гулять по нашей Византии,
что больше не вернутся никогда
в империю народные витии.
Что нота "до" - лишь звук, что прозвучал,
давая жизнь какой-то новой гамме.
А камень брось - расходится кругами
начало всех начал.

Симфония. Становится теплей,
мы ждём зимы, хотя и рановато.
А помнишь, как летела с тополей
тишайшая податливая вата...
И озеро, и камень, и круги.
а нам бы снега, милая, зачем-то.
Жара, храни её и береги,
ведь вместе с ней закончится всё это -
ромашки днём и ночью светляки,
остывший чай, нечитанная почта.
И даже понимание того, что
мы слишком друг от друга далеки.